О болонской церкви на русском языке еще не писали, хотя ее судьба тесно связана с Россией, а недавно она вошла в состав Московского Патриархата.

В столице Эмилии-Романьи ничего похожего на русскую колонию никогда не существовало. Несомненно, Россию и этот крупнейший культурный центр всегда связывали разного рода отношения, но оседлых православных выходцев из России здесь почти не было. Главным "носитителем" православия, как и во многих других университетских городах Италии, в Болонье были и остаются греческие студенты. Именно они и составили костяк новой общины.

История общины началась в 1974 г., и у ее истоков стоял миланский иеромонах Евлогий (Хесслер), немец по происхождению, тогда еще клирик Московской Патриархии (впоследствии он “ушел” к греческим “старостильникам”, у которых получил епископскую хиротонию). Пожалуй, это был самый дружественный период за всю историю отношений Русской Православной Церкви и Ватикана: болонская община легко была зарегистрирована и, что более важно, получила в бессрочную аренду прекрасную капеллу в центре города. Главным русским деятелем тогдашего сближения был преосвященный Никодим (Ротов), митрополит Ленинградский, который и вел переговоры о новой православной церкви.

Церковь, переданная православным, появилась еще в 1435 году, с посвящением святой праведной Анне. Ее устроителями были монахи-цистерцианцы, а именно падре Никола Альберти. Он был выдающийся личностью — крупный богослов и дипломат, кардинал Болоньи, участник Флорентийского собора (на котором присутствовала и делегация Русской Церкви). Новый храм он возвел с определенной целью — поместить в нем ценнейшую реликвию, честную главу святой праведной Анны, полученную им в подарок от английского короля за участие в мирных переговорах между Британией и Францией по окончании Столетней войны. Впоследствии святыню увезли в Ватикан, но сегодня православным, “по наследству”, досталась частичка главы.

Интерьер церквушки подвергся сильной переделке, а сохранившиеся росписи в стиле позднего барокко принадлежат кисти местного художника Дж. Пиццоли, исполившего работу в 1716 году.

Наполеон, завоеваший в начале XIX века Болонью, вместе с другими итальянскими городами, проводил резкую секуляризацию и упразднил болонский монастырь цистерцианцев — с тех пор их храм оставался закрытым, до 1973 года.

Настоятелем бывшей католической церкви св. Анны, и новой православной церкви св. Василия Великого стал игумен Евлогий. Двадцать восьмого октября 1973 года о. Евлогий отслужил первую православную литургию — впервые в этом городе. Игумен оставался настоятелем болонского прихода до 1975 года.

В том году в Италию вернулся уроженец Флоренции, православный священник Марко Давитти. У флорентийца сложилась необычная судьба. Будучи в Нью-Йорке по профессиональным делам он принял там Православие, и в 1971 году был рукоположен во иереи епископом Константинпольского Патриархата. Но его всегда тянуло к русской духовности, и, выучив русский язык, он стал служить на приходе Православной Церкви Америки, “дочери”, как известно, Московского Патриархата.

Когда отец Марк (став православным священником, он стал предпочитать имя “Mark”, а не исконное “Marco”) вернулся на родину, он произвел здесь маленькую сенсацию, став первым в современности православным священником-итальянцем.

В том же 1975 году Италию посетил митрополит Ленинградский Никодим, и отец Марк несколько дней служил ему переводчиком. Владыка благословил флорентийца подать официальное прошение на вхождение в Московский Патриархат, и, в ожидании положительного решения, предложил служить в Болонье. Что итальянец и сделал.

Однако в судьбе новорожденной церкви произошел неожиданный поворот. Некоторые круги в Ватикане посчитали неприличным существование в Италии батюшки местного происхождения. Кроме того, священник развил такую плодотворную деятельность на православной ниве, что вызвал неудовольствие местной курии и (как полагают в Италию) соответствующий нажим на митрополита Никодима, вынуждая не принимать клирика-итальянца в Русскую Церковь. Прошение о. Марка было отвергнуто...

Болонский священник оказался, как говорится “в подвешенном состоянии”. И, после нескольких дет неопределенного статуса, в 1978 году, он перешел в лоно Русской Зарубежной Церкви (Женевская епархия), сохранив за собой настоятельство в Болонье. Уже в мае следующего года новый храм своей епархии посетил преосвященный Антоний Женевский. Католическое священноначалие, таким образом, вместо дружественного “московского” прихода обнаружило у себя представителя ярой антиэкуменической группы. В итоге местная курия отказалась официально признать наличие у себя в городе православной общины, и раскритиковала муниципальные власти, передавшиеэтой общине недействовавший храм.

В 1982 году о. Марк принял монашеские обеты, став в следующем году игуменом, а в 1987 — архимандритом. Он обустроил общину, опираясь преимущественно на студентов из Греции, и поэтому службы здесь шли первоначально на греческом. Иконы иконостаса были написаны художником из Эллады С. Папаспиросом. Характерная деталь: если в русских храмах “местная” икона — в данном случае образ святителя Василия Великого — ставится в иконостасе рядом с образом Спасителя, справа от Царских Врат, то в Болонье она поставлена, как в греческой традиции, рядом с образом Божией Матери.

Вместе с тем о. Марк не изменял своему изначальному влечению к русскому Православию, и учитывая появление в Болонье нескольких оседлых русских — преимущественно, “русских жен” — с конца 1980-х гг. стал проводить службы и на церковно-славянском языке. Ныне, с укрепелением русского состава прихода половина богослужений идет по-славянски.

В русскую атмосферу ему приходилось погружаться и благодаря своему статусу клирика Русской Зарубежной Церкви. Иеромонаху приходилось совершать пастырские поездки по всей Италии, так как он был назначен настоятелем “зарубежников” и в Южный Тироль (Мерано), до 1997 года, и в Апулию (Бари), до 1996 года.

С середины 1990-х гг. болонский батюшка стал тяготиться своим юрисдикционным состоянием, придя к выводу, что у “зарубежной” Церкви нет будущего. Главным импульсом, изменившим впоследствии судьбу храма, стало восстановление храма Христа Спасителя в Москве. Итальянец, по его собственным словам, осознал, что у Русской Церкви наступила новая эпоха, и что русским эмигрантским приходам нужно возвращаться в материнское лоно.

И вот, в 1998 г., произошло событие, изменившее “карту” русского православия в Италии: община святителя Василия Великого перешла под омофор Московского Патриархата. “Принятие” совершил митрополит Гурий, епископ Корсунский.

Восемнадцатого октября 1998 г. община отпраздновала свой 25-летний юбилей — уже как церковь Московского Патриархата.

А летом прошлого года архимандрит Марк отправился в Россию — участвовать в торожественном освящении храма Христа Спасителя.