Вместо введения

 

Горе и радость, вина и награда,

Что мне до вас, мостовые Белграда?!

                             Ольга К.

 

 

Первое ощущение Белграда как города эмигрантского, города русской ностальгии. Мысль все время обращается к некоей родимой белогвардейской душе, которая наверное, как и я, тосковала и томилась средь ненужной сердцу красоты и роскошества южного края… Белград понравился отсутствием желания нравиться. Он дает свободу не любить себя в отличие от дежурно красивых мест, не любить которые считается неприличным. Он похож на незнакомого, но известного своими замечательными качествами человека, к которому испытываешь легкую враждебность за то, что он, зная как хорош,  в душе гордится этим. Но когда знакомишься с ним, узнаешь, что он тоже имеет недостатки, сам хорошо знает о них и уже тогда, когда  тебе дана свобода этого человека осудить, тогда и полюбишь его полностью.

В Белграде есть Калемегдан. О нем говорится в любой заметке о Белграде, в любом учебном тексте. Калемегдан чуть ли не единственный, зато большой исторический памятник — это турецкая крепость, с тюрьмами, бойницами, крепостными стенами на высоком холме. С холма — виды, вот место, дежурная красота которого не затрагивает глубоко, зализанный камерами фото и кино.., приглаженный, исхоженный, одно слово — достопримечательность.

Язык сербский напоминает «глагол» наших летописей  — то, от чего мы давно ушли, хранится здесь, дыша стариной. Какая величавая «косность» в этих старинных корнях  — глумац, позориште, лепо, плашити (ср. «всполошиться»), град. И вместе с тем — екзистенция, инсистирати (существование, настаивать).

В этом перекрещивании вся Югославия, вся ее культура. Не потерять свое и взять все ценное, что есть у других. Впрочем, восприятие не исключает возможности проникновения не только ценного, но и отрицательного, но иначе нет свободы…

Я иду вечерним бульваром Революции (ул. Короля Александра), улицей круто спускающейся вниз; все неверное, сказочное; тепло струится из окон кондитерских и галантерейных магазинчиков… скверы, о границах которых я еще не подозреваю; свернешь в переулок и нет уже дороги домой — ищи-свищи, закружатся улицы в темном хороводе, замечутся фонари, и где он — островок уюта, где все меня знают, сладко и страшно, этот город, долженствующий стать моей любовью, любовником.

 

С сердцем, готовым любить

Словно в четырнадцать лет

Как мне добраться домой,

Кто мне подскажет ответ?

Буду колоду домов,

Не торопясь тасовать

Как ты  таинствен и нов,

Как в тебе сладко пропасть.

                                  Ольга К. (1977 г.)

 

 

                      *                         *                         *