По материалам издания: Хисамутдинов А.А.
Иннокентий Серышев - востоковед
и эсперантист // Проблемы Дальнего
Востока. - 2001. - № 2. - С. 135-138.

Перепечатано с сайта: "Русская эмиграция",
разработанного Центром по изучению русского зарубежья
Института политического и военного анализа

Известным просветителем в среде дальневосточной эмиграции был И.Н. Серышев - священник, талантливый журналист и увлеченный до самозабвения эсперантист. За долгую скитальческую жизнь он в разных странах опубликовал большое количество работ. Прилагаю список всех своих изданий, писал он в конце своей жизни австралийскому библиографу Хотимскому, - причем синим сбоку подчеркнул те, кои можно купить за наличные, деньги нужны на продолжение изданий(1).

Что же это был за человек и чем он интересен нам сегодня? Иннокентий Николаевич Серышев родился 15 августа 1883 г. в Больше-Кударинской станице Забайкальской области (по другим данным в Кяхте)(2). Его отец был священником, что предопределило многое в жизни Серышева. В 1900 г. он окончил 7 классов реального училища в Троицкосавске. После этого потупил на механический факультет Томского технологического института, где проучился три года. Точные науки не привлекли юношу: он решил уйти из института и заняться богословием. По предложению владыки Макария, епископа Томского, Серышев уехал в деревню, где стал преподавать в школе.

Как-то раз, подвыпивши, он критически высказался о русско-японской войне в разговоре с солдатами, и его арестовали. Грозила ссылка, а, может быть, и более суровое наказание - вплоть до расстрела - времена были очень жесткие. Но Серышева выпустили на поруки, после этого он дал обет никогда не пить и не курить. И этому следовал до конца своей жизни. Серышев решил принять сан священника. В Чите владыка Мефодий рукоположил его в сан закона, а затем, 16 января 1906 г. - в сан священника. После этого отец Иннокентий был направлен в дальний приход. Он сменил их несколько, причем деятельность его не отличалась однообразием. Одно время он занимался кооперацией. Потом, когда в России возникло движение за трезвый образ жизни, организовал одно из Обществ трезвости.

Огромной вехой в его жизни стало увлечение языком эсперанто. Уже в молодости Серышев отличался тягой к перемене мест. В 1910 г. он получил разрешение епископа Мефодия посетить Афон, заодно побывал в разных странах Европы, встретился со своими единомышленниками по эсперанто. Эта поездка значительно расширила кругозор молодого священника После возвращения он работал в Томской епархии.

1917 год изменил жизнь Серышева. Он устроился на работу в культурно-просветительский отдел Алтайских кооператоров, был секретарем, затем членом правления союза. Гражданская война заставила его покинуть родной Алтай. Из Бийска в 1919 г. он перебрался в Томск. Отказавшись сотрудничать с большевиками, Серышев решил уехать на Дальний Восток. Позднее он вспоминал, что помог ему в тот период именно язык эсперанто. Имея 200 корреспондентов из 80 стран, он смог во Владивостоке, где была сильная эсперантская группа, получить визу в Японию - для изучения японского языка. Более двух лет Серышев провел в Японии. Учил японский язык в школе жены священника Российского посольства Петра Булгакова. Пешком исходил сотни километров. Целью этих путешествий было знакомство с методикой преподавания в японских школах. Серышеву не удалось уехать в Америку, как он планировал ранее, и в начале 1922 г. он отправился в Харбин. Там он сразу же организовал цикл лекций в Обществе русских ориенталистов. Вскоре они были опубликованы в журнале Вестник Азии(3).

Серышев сменил много профессий - работал в железнодорожной школе, был наборщиком и печатником в типографии Учебного отдела Китайско-Восточной железной дороги. В дальнейшем это помогло ему организовать свои собственные издательства. Не на шутку увлекшись востоковедением, Серышев сдружился с известными китаеведами П.В. Шкуркиным и И.Г. Барановым, исследователем-натуралистом Н.А. Байковым и литератором Ф.Ф. Даниленко. Позднее он оставил о них интересные воспоминания(4). В 1924 г. он основал эсперантское издательство Oriento - Восток. Под таким же названием он стал издавать свою газету на эсперанто, которая выходила с 1 по 20 июля 1925 г.

В Харбине Серышев занялся изучением Китая: его интересовали как вопросы религиозной жизни, так и китайское народное творчество. Он старался быть в центре жизни китайского народа, чтобы приобщиться к древней культуре страны, при этом не забывал и о другой своей задаче - познакомить китайцев, прежде всего студентов, с международным языком эсперанто. Некоторое время Серышев провел в столице Китая, где преподавал язык в Пекинском эсперанто-колледже. 13 декабря 1924 г.. в день памяти доктора Заменгофа, создателя эсперанто, он выступил с большим докладом на тему Содружество Востока и Запада. В Пекине Иннокентий Николаевич продолжил изучение китайской философии, встречался с известными деятелями Китая, такими, например, как Сунь Ятсен. Серышев занялся и изучением так называемой проблемы желтой опасности (панмонголизм. панкитаизм и паназиатизм). Он отправляет свои статьи о Пан-Азии в эсперантский журнала Космо, затем выходят в свет и работы О признании Красного Китая и О мировых штатах человечества. Он деятельно занялся и изучением китайского языка и иероглифики, находя в ней философский смысл. Серышев старался быть в курсе событий, который происходили в Маньчжурии и Японии, откуда ему посылали письма его друзья.

Предчувствие, что Харбин ожидают новые проблемы, заставило Серышева ходатайствовать о получении визы в Австралию. И опять же помогли друзья-эсперантисты. Из Харбина он уезжает вначале в Японию, а в январе 1926 г. попадает в Австралию. Эсперантисты помогли ему получить место подсобного рабочего в одной из гостиниц Сиднея. По приезде в Сидней, - цитирует воспоминания Серышева его биограф И. Суворов, - он около года работал в частной гостинице, где доил коров, таскал уголь, чистил кузню, мыл ванные и уборные и т.д. Два месяца он поработал кухонным мужиком в католическом пансионе-колледже, а потом в патри, где мыл посуду на 500 столовников. Год работал на стекольном заводе, -два месяца - на уборке ремонтируемых домов, а теперь вот (в 1939 г.) уже около двух лет работает по ночам в русском ресторане (возможно, у Гольева) - моет и полирует полы и чистит кухню, все за гроши!(5).

К глубокому сожалению Серышева, многие эмигранты в Сиднее отнеслись прохладно к идее открыть православный приход - они были озабочены добыванием средств к жизни. О. Иннокентий, - писал И. Суворов, - пытался сговориться с местным греческим епископом о возможности совершать богослужения в греческом храме, но безуспешно, и ему пришлось какое-то время совершать службы в частных домах. Однако вскоре этот епископ уехал из Сиднея, оставив в храме настоятелем архимандрита Афиногора. Он пошел навстречу русскому православному священнику и разрешил ему служить в храме раз в месяц Божественную литургию. Правда, некоторые причины побудили общину отказаться вскоре от греческого храма и перейти к сирийцам. [...]. О. Иннокентий, служа у греков и сирийцев, стал вводить в службу новый стиль, начал читать Апостола и Евангелие за службой на русском языке вместо церковно-славянского, и употреблял часто, наряду с русским, греческий, арабский и английский языки. Однажды на Пасху читал Евангелие даже на эсперанто6.

В Австралии Серышев не забыл Китай. Он стал сиднейским корреспондентом популярного харбинского журнала Рубеж и церковного издания Хлеб Небесный, публиковался и в других газетах и журналах, выходящих в Китае, Америке и Европе. Весьма деятелен он был еще в одной области. Смысл своей жизни он теперь видел в подготовке и выпуске различных периодических изданий. Тематика их охватывала и страны Дальнего Востока (непериодический журнал Азия. 1934-37), и проблемы эмиграции (Путь эмигранта. Непериодический журнал, орган Объединения русской эмиграции в Австралии. 1935-38), и вопросы православия (Полемический бюллетень. Непериодический орган самозащиты заштатного священника Иннокентия Серышева. 1933); Церковный колокол - двухнедельный орган Православного прихода в Сиднее (всего вышло 4 номера, а тираж составил 5-6 экземпляров).

Первые свои работы Иннокентий Николаевич печатал на пишущей машинке и размножал у себя дома на ротаторе. Так вышел ряд ежемесячных изданий. Журнал Церковь и Наука являлся продолжением Церковного колокола. До начала Второй мировой войны вышло всего 49 номеров, после войны увидели свет 50-56. Журнал Путь эмигранта насчитывает всего 48 номеров. Часть этого издания была напечатана на пишущей машинке, часть -в типографии. В 20 номерах издан журнал Часы досуга, в минуты раздумья. Он также был отпечатан на обычной машинке. Большей частью материалы этого издания были религиозного и богословского характера. Оно являлось как бы продолжением журнала Церковь и Наука. Критике разных нерелигиозных течений были посвящены 3 номера журнала Критический сборник. Отец Иннокентий считал одной из важных статью этого журнала, рассматривающую современные течения оккультизма и теософии.

Серышев был увлекающейся натурой. Одна из его утопических идей - создание на островах Фиджи государства Новая Россия, где нашли бы приют русские эмигранты из стран Тихого океана и Европы В одном из номеров Сиднейского утреннего геральда, - писал Серышев, - я наткнулся на заметку Острова Пасифика (Океании. - Ред.) на продажу такого содержания: По сообщению нашего специального корреспондента из Лондона, острова Фанинг и Вашингтон предложены к продаже. Продавцом является компания, оперировавшая на этих островах в течение последних двадцати лет. Заинтересовавшись предложением, совпавшим с выдвинутым мною проектом самостоятельного устройства европейских русских эмигрантов на островах Фиджи, я стал следить за информацией и скоро был удовлетворен в своих ожиданиях дополнительными сведениями о продаваемых островах. Это небольшие острова и, вероятно, сравнительно недороги. Не купить ли их русским эмигрантам, угнетаемым в Европе?(7).

В 1937 г. Серышев открыл первое русское издательство в Австралии. После великих трудов и огромного напряжения сил и энергии, - писал журнал Рубеж, - нашему корреспонденту священнику И. Серышеву удалось основать в Сиднее первую в Австралии русскую типографию, что, разумеется, может иметь чрезвычайно большое культурное значение для переселившихся в Австралию многочисленных русских эмигрантов8.

Русская культура - так назвал Серышев свое следующее издание. Это был журнал-сборник, посвященный культурологии. В нем публиковались биографии самых известных деятелей культуры России. Всего вышло два номера. Время от времени Серышев выпускал в свет страноведческие журналы Австралазия и Азия. Первый, посвященный Австралии и тихоокеанским островам, печатался на машинке большим форматом, общий объем составил 80 страниц. Всего вышло три номера. Журнал Азия рассказывал о странах Дальнего Востока - Японии, Китае, Корее, а также Формозе (Тайвань). Все три номера этого издания также были большого размера и содержали иллюстрации.

Вторая мировая война привела к новой волне российской эмиграции в Австралию. Серышев откликнулся на приезд соотечественников. Он стал издавать журнал Православие. Всего было напечатано два номера. В 12 номерах вышел Лечебный сборник. Он был посвящен народной медицине, средствам простого лечения, как отмечал Серышев. Он также подготовил и напечатал на ротаторе книгу Ольги Морозовой Как помочь больному (199 с.). Таким же способом Серышев издал Лечение голоданием (по методу Суворина).

В июле 1945 г. Серышев выпустил в свет первую книгу из трилогии Альбом выдающихся личностей России. Хотя тираж был немалый - 500 экземпляров, он разошелся довольно быстро. В 1946 г. он издал вторую часть, а вскоре и третью. Критика заметила эти издания, но указала на слабости при изложении некоторых биографий. Серышев в связи с этим посетовал на то, что он живет вдали от культурных центров, а некоторых биографий нет даже в подробной Британике или старых русских энциклопедиях. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы по крохам собрать нужные факты. Были жалобы и на плохое качество фотографий, что неудивительно, ибо Серышеву приходилось их подбирать из старых журнальных подшивок.

Иннокентий Николаевич Серышев прожил долгую, трудную жизнь, но самыми тяжелыми оказались последние годы. Он постоянно находился в стесненных обстоятельствах, откладывая гроши на свои издания. Очень часто не доедал. Имея непростой и бескомпромиссный характер, отец Иннокентий не находил поддержки у окружающих. Работал он порой до изнеможения, трудился над своими проектами до последнего дня. Многие из них остались в рукописях. Особенно ценными являются его воспоминания. В них он описывает свою жизнь в Забайкалье, события революции и гражданской войны на Дальнем Востоке, деятельность в Японии, Китае и Австралии; много страниц посвящено этнографическим наблюдениям. В своей жизни И.Н. Серышев сделал немало, но, к сожалению, оказался забытым. Скончался он в августе 1976 г.


Примечания:

1. Собрание О.М.Бакич (Канада). Письмо И.Н. Серышева от 21 июня 1965 г.

2. Зернов Н. Русские писатели в эмиграции. Биографические сведения и библиография их книг по богословию, религиозной философии и православной культуре, 1921-1972. - Boston, Mass.: G.K. & Co., 1973. С. 119-120.

3. Серышев И. Основы японской системы образования // Вестник Азии. Харбин. 51, 52.

4. Серышев И. В земном плане моего бесконечного бытия: в Китае. Б.г. Б.м. T.III С. 43-46.

5. Суворов И. О.Иннокентий Серышев. Биография. // Австралиада. 1995. 4. С. 8. (Опубл.: //Хлеб Небесный. Харбин, 1940. 2. С. 60).

6. Суворов И. Краткая история 1-го православного русского прихода в Сиднее // Австралиада. 1996. 8. С. 11.

7. И.Серышев. Не купить ли русским эмигрантам два острова? //Новая заря. 1936. С. 4.

8. Первая русская типография в Австралии // Рубеж. Харбин, 1937. 20 марта. С. 14