Печатается по изданию: Берсенева М. С., Пестов С. Е.
Россия: Религия: Основные понятия,
праздники, литературные примеры:
Культурологический словарь.
- М.: МГПИ, 2004.

После 1917 года миллионы россиян оказались за рубежом. Беженцы гражданской войны; солдаты и офицеры белых армий; высланные; русские жители новых государств, отделившихся от Советской России – все они составили Русское Зарубежье.

Одни из эмигрантов надеялись на скорое возвращение, другие в это не верили. Но все были вынуждены налаживать жизнь на новых местах.

Это были разные люди, часто с несовместимыми жизненными принципами. Но основную массу изгнанников объединяло стремление сохранить себя русскими. Воспоминания о недоступной родине стали поддержкой в сегодняшней жизни, и вдали от России эмигранты старались сохранить то, что их связывало и с Россией, и между собой: русский язык, русскую культуру и Православную Церковь.

Вдали от России в те годы значение Церкви возросло. Она стала восприниматься как святыня, поруганная на родной земле, как носительница не только спасения, но и русских традиций, стержень русской жизни. В это время в Церковь приходят или возвращаются многие из тех, кто совсем недавно был чужд или равнодушен к ней.

Среди изгнанников было немало и епископов, и священников. Первоначально богослужения совершались в храмах, построенных до революции при русских посольствах или в местах, часто посещаемых русскими людьми (Карловы Вары, Висбаден). Среди посольских храмов следует отметить церковь св. Александра Невского в Париже, где сложился большой приход, объединивший многих видных деятелей эмиграции. Создавались и новые церкви, часто в сараях, гаражах и прочих помещениях, первоначально предназначенных для других целей. Важную роль в духовной жизни Русского Зарубежья играли приходы и монастыри Прибалтики, Польши, Финляндии и Бессарабии, сохранявшие преемственность с церковной жизнью старой России. Наконец, продолжалось иноческое подвижничество в древнем русском Пантелеимоновом монастыре на Афоне (Греция) и в русских обителях на Святой Земле.

Однако взаимоотношения между церковными людьми складывались не просто.

В 1921 году указом патриарха Тихона русские приходы в Западной Европе были подчинены архиепископу (затем митрополиту) Евлогию (Георгиевскому), одному из ярких архипастырей, оказавшихся в эмиграции. В том же году в югославском городе Сремски Карловцы прошёл Русский Всезаграничный Церковный Собор, избравший Высшее Церковное Управление за границей во главе с митрополитом Антонием (Храповицким), также одним из наиболее влиятельных иерархов. Наряду с принятием решений по организации церковной жизни в изгнании собор выступил с чисто политическими заявлениями, вызвавшими недовольство большой части духовенства, включая владыку Евлогия. Эти заявления могли ухудшить и без того трудное положение Церкви в России.

Так наметился раскол, именуемый “Карловацким” по названию города Сремски Карловцы, где обосновалось Высшее Церковное Управление за границей. Вскоре возглавленная Владыкой Антонием (Храповицким) часть церковной эмиграции сформировалась в Русскую Православную Церковь за рубежом. (“Карловацкая” или “Зарубежная Церковь”). Эта церковная организация в 1926 году окончательно отмежевалась от Московской Патриархии и со временем стала превращаться в почти замкнутую группировку, противопоставлявшую себя другим православным церквям. Для Зарубежной церкви характерно стремление законсервировать не только церковные устои, но и все стороны жизни дореволюционной России, соединенное недоверием к подавляющему большинству православных мыслителей XX века.

Наиболее активная и талантливая часть русской церковной эмиграции сплотилась вокруг обосновавшегося в Париже владыки Евлогия, сохранявшего общение с Московской Патриархией. Важным событием стало создание в 1925 году в Париже Богословского института. Его выпускники стали священниками и богословами, служение которых проходило во многих очагах Русского Зарубежья, а некоторых, со временем, и на родине. Среди преподавателей института, достойно продолжавших и приумножавших традиции русского богословия, философии и научной мысли – о. Сергий Булгаков, архимандрит Киприан (Керн), о. Кассиан (Безобразов) – впоследствии переводчик Нового Завета, Георгий Федотов, Борис Вышеславцев и другие.

В эмиграции было создано русское книгоиздательство, и среди выходивших книг было много христианских изданий. Среди многочисленных периодических изданий – выходивший под редакцией Н. А. Бердяева “Путь” и редактировавшийся Г. П. Федотовым “Новый Град”.

Важную роль в сохранении церковных традиций и христианского характера русской культуры сыграло основанное в 1923 году Русское Студенческое Христианское Движение. Его значение выходит далеко за пределы студенческой среды.

В 1930 году в связи с тем, что в Советском Союзе усилилось давление на Церковь, затруднившее нормальные связи эмиграции с Московской Патриархией, Митрополит Евлогий временно вышел из подчинения Местоблюстителю патриарха Сергию и в 1931 году вынужденно присоединился к Константинопольскому Патриархату. Большинство православных приходов Западной Европы пошло за владыкой Евлогием, но часть осталась в составе Московской Патриархии, возглавляемая архиепископом Виленским Елеферием.

Ещё одна ветвь русского православия за рубежом выросла за океаном – автономный Американский экзархат во главе с архиепископом Платоном. Впоследствии экзархат преобразовался в автокефальную Православную Церковь в Америке.

Вторая Мировая война не обошла стороной и Русское Зарубежье. Большинство русских эмигрантов осознавало человеконенавистнический и антихристианский характер нацизма, его враждебность России. Многие эмигранты, и среди них священнослужителя и православные миряне, активно участвовали в борьбе с нацизмом в рядах союзнических армий и в Движении Сопротивления. Мать Мария, о. Димитрий Клепинин, И. Бунаков-Фондаминский и многие, многие другие пожертвовали жизнью, противостоя коричневой чуме.

Часть эмиграции, однако, заняла прогерманскую позицию. Иллюзии об “освободительном” характере гитлеровской агрессии разделялись, в частности, многими архипастырями Зарубежной Церкви.

После войны патриотический подъём и относительное улучшение положения Церкви в Советском Союзе способствовали возвращению немалой части эмиграции в Московскую Патриархию. Воссоединился митрополит Евлогий с частью своих приверженцев. Воссоединились и многие приверженцы Русской Зарубежной Церкви. Некоторые вернулись на родину, где осуществляли пастырское служение во всеоружии имевшегося у них богословского образования, недоступного в тогдашней России. Среди вернувшихся – митрополиты Серафим (Лукьянов), Нестор (Анисимов, по возвращении прошедший лагеря), священники Борис Старк, Всеволод Шпиллер, Андрей Сергеенко, монахиня-иконописец Иоанна (Рейтлингер).

Но многие эмигранты остались в юрисдикции других православных церквей. В эти годы русское население за рубежом пополнила “вторая эмиграция” – перемещённые лица с оккупированных территорий Советского Союза. Появились новые центры эмиграции – Аргентина, Австралия и другие места. Центр Русской Зарубежной Церкви в конце войны переместился в Мюнхен, а после войны в США, где обосновался в Джорданвилле (штат Нью-Йорк).

В США в военные и послевоенные годы оседают многие русские эмигранты. Перебираются туда и многие известные мыслители – о. Георгий Флоровский, Георгий Федотов, Николай О. Лосский. Возрастает значение Свято-Владимирской Духовной академии в Нью-Йорке, где преподают о. Александр Шмеман, о. Иоанн Мейендорф и другие значительные богословы, принадлежавшие к Православной Церкви в Америке.

Среди наиболее известных православных пастырей и богословов Русского Зарубежья, принадлежащих к Московской Патриархии – митрополит Антоний Сурожский (Блум) – яркий богослов, пастырь и проповедник, архиепископ Василий Брюссельский (Кривошеин) – богослов и пастырь, знаток святоотеческого наследия, о. Софроний (Сахаров) – монах, богослов, автор книги о св. старце Силуане Афонском; богослов Владимир Николаевич Лосский.

За прошедшие десятилетия многие русские люди за рубежом неотъемлемо вписались в жизнь тех стран, где они поселились. В то же время многие урождённые американцы, французы, англичане и люди других национальностей принимают православие, и некоторые приходы перестают быть чисто русскими. Но и сегодня Русское Зарубежье – носитель не только православия, но и традиций русской культуры. Освоение наследия русской эмиграции – одна из важнейших задач современной культуры в России.