© о. Ростислав Колупаев, Москва

КАТОЛИЧЕСКИЕ ОБЩИНЫ ВИЗАНТИЙСКОГО ОБРЯДА И РУССКАЯ ДИАСПОРА

СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА

США

Голицын Августин (Дмитрий)

Одним из первых русских людей, принявших католичество, связанных с Американским континентом в XVIII-XIX вв., был потомок древней аристократической фамилии Дмитрий Голицын, принявший имя Августин. Имя второго человека, из числа наших соотечественников, посвятившего себя миссионерскому служению в Америке – монахиня Елизавета, она принадлежала к конгрегации Священного Сердца Иисусова. «Память коих свято чтится до сего дня на местах их трудов и кончины»[1], - писал бывший русский кадровый царский дипломат Н. Бок, ставший в эмиграции иезуитом.

Дмитрий Голицин родился в 1770 г. в Гааге, где его отец Дмитрий Алексеевич был русским послом при голландском дворе. Мать – немка из графского рода Шметтау. Несмотря на принадлежность к православию князь-посол «…мало занимался вопросами веры и находился под влиянием т.н. французского «просвещения»[2]. Он увлекался физикой и даже спорил с Бенжамином Франклином по поводу открытий в области электричества, на эти темы написаны были им и изданы на русском и французском языках книги. Однако, следуя традиции Голицины крестили сына в Гааге у православного священника. Дети Митрий и его сестра Марианна воспитывались матерью, у которой в голове также была философия, этика, литература и искусство, и прочее «просвещение». Затем мать пришла к Католической Церкви, ее влияние отразилось и на детях, так что однажды Дмитрий заявлявил: «хочу стать священником». В 1792 г. отец отправил сына в Америку на 2 года, там Дмитрий познакомился с епископом, вспомнил о своем желании и заявил: «хочу быть священником-миссионером», он поступил в семинарию, которую закончил в 1795 г. и принил священный сан. «Он стал простым сельским священником на чужой земле, где подвизался более сорока лет. Отец Голицин тесно связан с историей Америки конца XVIII в. и первой половины XIX в. Однако, этот миссионер и пионер в юной Америке остался типично русским, и многие черты его характера напоминают нам подвижников его родины: отдача себя избранному духовному пути, готовность жертвовать собой, отказ от материальных благ, полная бескорыстность и совершенное смирение в служении Богу и человеку»[3], - писала русская исследовательница Елена Извольская.

Священник задумал и осуществил строительство поселка колонистов – своих прихожан в одном из местечек в Пенсильвании, где устроил мельницу, дубильный завод и другие необходимые службы. Помогали ему в этом деле из Европы его родные, мать, сестра и отец до своей смерти в 1805 г. Известен случай связанный с русским посланником в Вашингтоне бароном Мальтицем. Так, «…отец Голицын однажды приехал к посланнику, чтобы просить отсрочки платежа. Посланник позвал его к обеду, а после трапезы свернул в трубку долговую расписку на 5 000 долларов, поднес ее к пламени свечи и зажег ею свою сигару»[4].

Дмитрий Голицын трудился в основанной им общине в местечке Лоретто. – Что это было за место, в те дикие для Америки годы? - от Филадельфии до этого захолустья необходимо было три дня тащиться на почтовых. Бенедиктинский монах о. Лемке, посетивший русского миссионера сообщает: «Мы проехали около двух миль в лесу, когда я увидел сани, в которые были впряжены две сильные лошади и это было в сентябре месяце, в чудесную, еще почти летнюю погоду. В санях я увидел благообразного человека, закутанного в старое пальто, похожее на плащ; на голове он носил старую шляпу фермера, которую никто не хотел бы подобрать на улице. В руках он держал книгу». На вопрос – он ли князь Голицын и настоятель церкви в Лоретто, последовал ответ: «- Да, я являюсь сей высокопоставленной персоной, - ответил человек в санях: - я к вашим услугам. При этом он от души рассмеялся»[5].

Здоровье его было такое слабое, а дороги такие скверные, что передвигаться он мог только в санях, в которых вез все необходимое для совершения богослужения в соседнем поселке. «Отец Лемке проводил русского миссионера до этой деревушки, где была отслужена им обедня. Вечером оба священника добрались до Лоретто, где находился домик, амбар и мельница, бывшие в распоряжении «князя». Последний сам принес охапку дров, затопил печь для своего гостя, уложил его на печь, а на следующее утро, в воскресенье, за ранней обедней ему прислуживал»[6]. В этом приходе были переселенцы ирландцы и немцы, поэтому служил отец по-английски и по-немецки, так же и проповедовал на двух языках. Пастырь ревностно трудился для своих пасомых, он написал несколько работ вызванных спорами с протестантами, волновавшими американское общество тех лет. Читаем в книге посвященной нашему соотечественнику: «Через десять лет после смерти отца Дмитрия Голицына была построена в Лоретто церковь и перед ней воздвигнут памятник… замечательному русскому подвижнику и миссионеру в Америке»[7].

Голицына Елизавета

Осенью 1840 г. в год кончины о. Димитрия в Североамериканские Соединенные штаты приехала другая Голицына, его родственница – Елизавета. Она трудилась на юге, на берегах Миссисипи. Дочь князя Алексея Андреевича Голицына, родилась в 1797 г. Когда ей было 15 лет, ее мать Протасова со своими сестрами приняли католичество. Елизавета во Франции приняла монашество, в Америку прибыла как визитатор школ своего ордена среди колонистов[8].

***

Русское проникновение и освоение континента, как известно, связано с колонизацией Аляски, упорядочение церковной жизни на этих землях произошло благодаря апостольскому подвигу митрополита Иннокентия Вениаминов, который в пастырских поездках добирался до Сан-Франциско. Организация православных структур в США и Канаде целиком и полностью обязана труду будущего Всероссийского Патриарха Тихона Белавина. Мудрость этого епископа проявилась при общении с греко-католиками украинцами и русинами, он заложил основу американского православия задолго до того, как в Америке появился реальный поток русской эмиграции.

В Чикаго служил русский католический священник о. Глеб Верховский (1888-1940). Он родился в Санкт-Петербурге в дворянской семье, в 1915 г. рукоположен в сан священника, католическим епископом восточного обряда Михаилом Мировым в Болгарии. Отец Глеб вернулся в Россию, где тайно служил в византийском обряде. С 1921 г. Верховский в эмиграции, жил в Галиции, в Турции, в Риме, назначен настоятелем русско-католического прихода в Праге, в 1925 г. переехал в США, скончался в Чикаго. Из записей о. Г. Рошко узнаем о расположенном недалеко от Чикаго католическом монастыре, «часть монахов в котором, будучи родом из Белоруссии и Закарпатья, придерживалась византийского обряда. С одним из них ставшим впоследствии епископом и ныне уже покойным, мы намеревались основать маленький скит, где соблюдалась бы подлинная русская монастырская традиция[9].

Из довоенных единичных воссоединений известно, что православный архимандрит Варнава Скиюхушу, происходивший из местных американских индейцев, секретарь митрополита Апполинария в США присоединился к Католической Церкви в 1935 г[10].

В миссии на Аляске много лет трудился священник Всеволод Рошко, ему помогал о. Борис Орловский.

Рошко Всеволод

Отец Всеволод (1917-1984) родной брат протопресвитера Георгия Рошко, с 1949 г. служил в Сантьяго, Чили, где была небольшая русская католическая община, затем уехал на Аляску, где прожил около десяти лет среди эскимосов, принявших православие от русских миссионеров. Его брат о. Гергий Рошко пишет: «многочисленные православные (алеуты и эскимосы) находились в состоянии крайней духовной и пастырской оставленности. На Аляске в довольно сложных условиях он прожил десять лет… Латинский же клир – священники-иезуиты, совершенно не зная восточную духовную традицию, всеми средствами пытались обратить экскимостов в католичество. Живя там, мой брат немало сделал как для раскрытия перед католическим духовенством традиционных духовных богатств православия, так и для духовной поддержки многочисленных православных, видящих своего священника не чаще одного-двух раз в году»[11]. На Аляске отцу Всеволоду удалось спасти несколько старых православных икон, предназначенных на сжигание[12].

С 1963 г. Всеволод Рошко стал директором межрелигиозного экуменического центра «Дом Авраама» в Иерусалиме. Он автор книги о пр. Серафиме Саровском[13], состоял в переписке с о. А. Менем[14]. В одном из писем он в частности писал: «Христианин — наследник своих подвижников. Именно разнообразие подвижников, думаю, надо различать, а не обрядное разнообразие, которое безнадежно закрывает христиан в своих различиях. Вообще вся умственная наша жизнь определяется несколькими предшественниками, которые нам открыли новый путь. Они по-новому стали смотреть на действительность, и научили других по-особому жить, ощущать, любоваться красотой, любить, стремиться… Мы знаем по опыту, что точное исполнение типикона само по себе не обеспечивает благочестия, если служащий забыл о своих подвижниках, или ими пренебрегает… Вопреки создавшейся репутации, католический дух отличается своим уважением к нашему одиночеству перед Творцом. В нем некая особая мудрость, особое чутье к дуновению Духа Святого. Духовный отец, даже сам верующий, поскольку это ему свойственно, судят не только в свете Предания, но прямым распознанием Божьих путей, которые могут быть совершенно новыми. Что будничная жизнь полна промахов — другое дело. Знаю, что такую мудрость найдешь и у православных, но это отдельные мудрецы, а не соборная мудрость. Тут католическая церковь более соборная, чем православная. А православные знаменитые мудрецы мирского типа, хоть и могут вдохновлять, но сами очень односторонни, и прямо не ортодоксальны… Замечательно, что Игнатий де Лойола дал своим сыновьям «10 правил, чтобы мыслить с Церковью»[15].

В 1982 священник вышел на покой, проживал в доме итальянских монахинь, погребен на кладбище Mater Misericordia в Иерусалиме[16].

Лисль, монастырь св. Прокопа

Одна из первых инициатив русского апостолата была предпринята с 1935 г. монахами Бенедиктинского монастыря св. Прокопа в Америке, г. Лисль (Lisle), Илл под Детройтом. Отцы предприняли издание русского католического журнала «Церковный голос». В подзаголовке говорилось: «Ежемесячный журнал для верующих восточного и западного обрядов с целью их религиозного сближения». Европейские соотечественники и единоверцы так охарактеризовали новое издание : «Церковный голос », не в пример европейским « Бюллетеням » и « Заметкам », имеет вид « настоящего », солидного журнала, отпечатанного со свойственным в Америке размахом в типографии, по последнему слову современной печатной техники… А до поры до времени русское католическое движение четырех стран света принуждено довольствоваться только двумя, по настоящему печатными органами « Католическим Вестником » на Дальнем Востоке и « Церковным Голосом » в Новом Свете… «Церковный Голос » - журнал совершенно другого полюса… Вообще наша библиография  - не критика, а простое частное мнение скромного приходского бюллетеня, так сказать голос народа из перефирии. « Церковный Голос » издан красиво, аккуратно и импозантно, в виде хорошей « настольной брошюры ». Читается очень легко… Журнал печатается на двух языках -…русском и английском. Предназначен « Церковный Голос » для широкого круга русских читателей Соединенных Штатов, Южной Америки и Канады, но в подписке предусмотрена и Европа… »[17].

С монастырем св. Прокопа были связаны некоторые русские священники.

Денисов Илья

Илья Васильевич Денисов (1893-1971) родился в Санкт-Петербурге, отец был казачьим офицером, поэтому семья жтла в Новочеркасске, с 1916 г. начал службу в министерстве внутренних дел. После революции в эмиграции: Константинополь, Болгария, Венгрия, Австрия, Франция, окончил Католический университет в Париже, воссоединился с Вселенской Церковью, защитил докторат по-философии в 1943 г., по богословию в 1946 г. С 1948 г. Денисов переехал в США, преподавал в университете Нотр-Дам и в колледже св. Прокопия. В 1962 г. о. Илья принял рукоположение в сан священника мелькитского обряда. Некоторое время служил в Святой Земле, затем был назначен настоятелем в г. Чикаго, возведен в сан архимандрита, погребен на кладбище монастыря св. Прокопа в Лисль (Лайл)[18].

Василий фон Бурман

В монастырь поступил русский католический диакон византийского обряда отец Василий фон Бурман, известный как автор книги о экзархе Леониде Федорове[19], изданной в Риме патриархом Иосифом Слипым в 1966 г. Фон Бурман родился в 1891 г. в Варшаве в семье префекта полиции из балтийских немцев, после революции служил у Деникина и Врангеля, в чине полковника эмигрировал в 1921 г. в Хорватию с семьей. Во вторую мировую войну вошел в Русский охранный корпус, жена убита титовскими партизанами, в 1945 г. воссоединился с Вселенской Церковью в аббатстве Ниедеральтайх в Баварии, через несколько лет уехал во Францию, перевел "Историю одной души" Терезы из Лизье, "О чистой и совершенной отдаче себя Богу". В 1955 г. епископ Павел Мелетьев возвел его в сан диакона. В 1956-60 гг. написал биографию экзарха Леонида Федорова. Далее, отец Василий ухал в США, где перевел на английский язык эту биографию. Умер фон Бурман в аббатстве Lisle[20].

Больших успехов миссия бенедиктинцев в Лисле не принесла, деятельность аббатства по русскому апостолату была приостановлена.

***

После второй мировой войны русская диаспора в США возрастает. В 1956 г. русский католический источник сообщал: «Русских католиков в Америке сравнительно мало - несколько сот. Они имеют две церкви: в Нью-Йорке... и в Лос-Анджелесе святого апостола Андрея Первозванного. В настоящее время организовывается церковь, которую предполагается посвятить Фатимской Богородице в Сан-Франциско. Помимо.., в Н-Йорке «Русский Центр» при Фордамском Университете... издает книги (ознакомление американцев)»[21]. Основное распределение наших соотечественников в штатах происходило между традиционными православными юрисдикциями. По всему Американскому континенту создавались приходы и епархии украинских и карпато-русских греко-католиков, а также были различные альтернативные церкви национального характера. Кстати сказать, до создания Американской Автокефалии и разделения приходов между ней и Московской Патриархией в 1971 г., ее две части соответственно называли себя: «Русская Православная Греко-католическая Церковь в Северной Америке» и «Русская Православная Католическая Церковь», - это замечание к тому, настолько страшатся православные и русские, в том числе самого термина «католический». – Оказывается, ничего страшного тут нет, если вдуматься – смысл слова означает: «вселенский» и не более того. Например, известный деятель русской церковной эмиграции архиепископ Иоанн Шаховской официально был православным греко-католическим архиереем.

Кроме того, в сложной американской церковной ситуации были и такие явления, когда слово «католическая» употреблялось, например, в названии: «Восточно Православно-Католическая Церковь в Америке» (правда, на 1956 г. в ней были: 1 епископ, 1 священник и 39 верующих). Другой пример: «Святая Православная, Восточная, Апостольская Католическая Церковь» в составе - 4 священника и 13 000 верующих[22].

Один из приходских органов русских византо-католиков в эмиграции писал про Америку: «Масса русских журналов и газет, свои церковные и общественные организации, клубы и т.д., являющиеся свидетельством жизненности русского духа»[23].

Русский центр Фордамского университета в Нью-Йорке

Адрес: Russian Center Fordham University. New York, 58.

Иезуиты, под руководством отца Федора Вилькок сумели спасти наиболее ценные русские книги и более ста икон из Шанхая, которые они перевезли в США и использовали при создании Русского центра им. Владимира Соловьева и домового храма при нем в Фордамском Католическом университете Нью-Йорка. Центр был открыт 09.12.1951 г. Цели нового учреждения определялись так:

Ø    Устройство русского факультета в католическом университете Фордама.

Ø    Выпуск книг на русском и английском языках по русским вопросам.

Ø    Чтение докладов о России и восточных обрядах католической церкви в др. городах США.

Ø    Превращение этого центра в информационный и руководящий центр для русского апостольского делания.

Ø    Подготовка священников и мирян.

Ø    Помощь русским Ди Пи в США.

Ø    Связь с православными.

До этого ситуация была такова: отец Андрей Рогош в Нью-Йорке проводил занятия, отец Ридер - в Лос-Анжелесе. Но русские были разбросаны, существовала слабая связь. Бенедиктинцы в Лисле издавали журнал и занимались русскими, но их деятельность приостановлена. В Нью-Йорке Форгдамский университет уже 14 лет «успешно работал над изучением восточных обрядов, в нем же было решено открыть Институт научного изучения русской культуры»[24].

Администрация предоставила деревянное здание, где раньше жили студенты, произведен основательный ремонт. В доме был устроен храм. Здесь был ррусский семисвечник, вывезенный из Шанхая и много икон, особенно почитался образ пр. Серафима Саровского. Библиотека богата книгами о России[25]. «Нам удалось спасти много книг из Шанхая; кроме того, мы получили ценные книги из Рима. В церкви у нас более ста икон, которые мы смогли получить из Шанхая в прошлом году; в ней установлен иконостас, над нею возвышается русский купол»[26], - сообщалось в периодике в 1952 г. В Центре были устроены зал для собраний и комната для гостей.

Состав сотрудников: отец Феодор Вилькок – настоятель и священники о. О’Кен, о. Бранинган, о. Николай Бок, о. Мейерс и о. Андрей Урусов[27]. В интернате проживало 50 студентов, занятия проводили 32 профессора, из которых 15 русских. «У православных нет школ, а поэтому многие из них посылают детей в католические учебные заведения с большей охотой, чем в нейтральные государственные школы»[28], - писал «Русский католический вестник » в 1952 г. Силами Центра еежемесячно делалось примерно 30 докладов в разных городах, школах и приходах США.

Известно, что Александр Шмеман читал лекцию в 1954г. – «Православие и католичество», как сказано в объявлении: «…в виду предстоящего в июле 900-летия прискорбной даты разделения христианства на две обособившиеся друг от друга ветви…»[29].

В 1954 г. известные православные деятели зарубежья о. Михаил Польский и автор книги «Восточный обряд» К.Н. Николаев посетили Центр, правда, с инцидентом[30].

Чешский священник о. Дворник исследователь Восточной Церкви, в одной из своих лекций, прочитанной в Фордамском университете, коснулся темы «Южные славяне, Рим и Византия», подчеркнув основные духовные черты славянских народов: стойкость, национальное сознание, преданность своей церкви и жажда автономии[31].

Известный церковно-общественный деятель иерарх армяно-католической церкви Григорий-Петр XV кардинал Агаджанян, выходец из России, будучи в Нью-Йорке в декабре 1951 г. встречался с русской католической общиной[32].

В летний период Центр устраивал лагеря. Объявление от 1951 г., читаем: Среда 25 июля в летнем лагере Фордамского университета литургия восточного обряда отслужена протоиереем Андреем Рогошем, настоятелем церкви св. Михаила, священником Георгием Рожко из Аргентины и священником иезуитом Андреем Урусовым[33].

В 1956 г. в США состоялось первое рукоположение в сан католического священника византийского обряда, которое совершил Преосвященный епископ Николай Елко в Фордаме над Иоанном Лонгом sj. Отец И. Лонг впоследствии работал в Секретариате по содействию христианскому единству. В 1973 г. он занимался с группой РПЦ МП в Риме[34].

В 1958 г. в Риме архиепископ Александр Евреинов хиротонисал для Фордамского центра еще троих священников иезуитов, это – Иоанн Моватт, Августин Морбахер и Георгий Мелони[35].

Во время паломничества по русским приходам и общинам Америки, которое организовал архиепископ Иоанн Шаховской для Казанской иконы Божией Матери, с целью сбора средств на выкуп чудотворного образа, в 1964 г. в храме центра при Фордамском университете отец А. Урусов отслужил Божественную литургию. Сопровождавший святую икону владыка Иоанн Шаховской, присутствовал при этом в церкви и благословлял молящихся людей.

Русский Центр занимался большой издательской деятельностью[36], например: Извольская Е.А. Американские святые и подвижники. – Русский центр Фордгамского Университета в Нью-Йорке, 1959. ; Перроа Энри (s.j.). Святой Игнатий Лойола. Перевод с французского Николая Бок (s.j.). - Russian Center Fordham University. New York, 1956. – Цель настоящего издания, как пишет в предисловии о. Николай Бок: «Книга эта обращена к молодежи». Именно ей, по словам монсеньера Лаваллэ, выпадает «сохранить нашей цивилизации тот Божественный знак, коим отметило христианство чело ее, и не допустить, чтобы оно было покрыто грязью материализма»[37]. В послесловии, также написанном Н. Боком, приводятся слова генерала ордена Ледоховского, от 1930 г.: «Россия сохранила искру Общества во время бури, и когда она прошла, дала этой искре возможность вновь разгореться ярким пламенем»[38].

Помимо указанных книг Центр издавал литературу о западноевропейской церковности, духовности и богословию. А также издания, имеющие непосредственный интерес к России, а именно: Папа Пий XII. Послание к народам России, 7 июля 1952.; Данзас Ю. Богопознание и марксистское безбожие.; Тышкевич С. Советское безбожие и папство.; Гаврилов М.Н. Ватикан, война и мир.; Гаврилов М.Н. Духовные основы русской культуры.; Гаврилов М.Н. Тышкевич С. Святой Пий X. - Russian Center Fordham University. New York, 1955. Также в Центре выходил свой Бюллетень[39].

Одним из директоров Центра в 1974-1979 гг. был о. Кирилл Пиовесана (Piovesana Gino) sj, иеромонах, родился в Италии, преподавал в Японии, профессор университета, специалист по японской философии, с 1979 г. – ректор «Руссикума».

Русская католическая церковь св. Михаила в Нью-Йорке

Адрес: St. Michael's Russian Catholic Chapel, 266, Mulberry Street in Manhattan.

Рогош Андрей

«Честное и искреннее воссоединение будет союзом, чуждым всякого внешнего или политического давления, проникнутым духом свободы от всех религиозных предрассудков и националистической вражды. Оно будет основано на вере, смирении и любви. Да придет этот славный день согласно предначертаниям Промысла Божия», - Протопресвитер Андрей Рогош, из кн.: «Рим и Восточные Церкви»[40].

Начало приходу русских католиков в Нью-Йорке положил протопресвитер о. Андрей Рогош (Rogosh) (1909-1969). Отец Андрей родился в Берлине, его отец происходил из рода русских старообрядцев, мать – немка. Священник прибыл в Америку на Рождество 1935 г. и положил начало апостольскому служению нуждам эмигрантов, оказавшихся за океаном. В течение следующих месяцев 1936 г. о. Андрей приступил к работе по устройству часовни, посвятив ее святому архангелу Михаилу. Церковь была устроена в приходской школе при старом соборе святого Патрика на кладбище в Нью-Йорке (когда-то это был первый собор в Нью-Йорке). На первом этаже помещается сам храм, на втором – зал для трапезы и спевок, на третьем – клуб ветеранов второй мировой войны[41]. Богослужения совершались ежедневно.

Сам А. Рогош родился 22.9.1909 в Берлине, образование получил в Григорианском университете, проживая в папской семинарии «Руссикум» в Риме. В праздник Рождества Христова 1934 г. Преосвященным епископом Николаем Чарнецким в храме св. Антония была совершена хиротония о. Андрея в сан католического священника византийского обряда, «вскоре после рукоположения Конгрегация по делам Восточных Церквей поручила ему оформление русской католической колонии в Нью-Йорке. О. Андрей… провел всю свою пастырскую жизнь в этой маленькой церкви»[42].

После окончания второй мировой войны, с появлением т.н. второй волны российских иммигрантов, о. Рогош старался послужить нашим соотечественникам делом христианского утешения. Эмигрантское издание тех лет сообщало: «В Нью-Йорке о. Андрей Рогош... самоотверженно, неустанно, совершенно не живя для себя, занят сбором денег для помощи русским и сам на собственные средства содержит несколько десятков людей в Европе и Америке»[43]. Священник часто путешествовал в различные лагеря, где содержались перемещенные люди, разыскивал и помогал устроиться в новых условиях. С утра до вечера он был занят в работе различных комиссий в учреждениях ведающих русскими делами, в день ему приходилось обрабатывать от 400 до 500 писем. «Отец Андрей совсем не живет для себя, жертвуя все свободное время работе. Часто, например, проповедует в американских церквях, чтобы заработать немного денег для помощи нуждающимся русским»[44], - читаем в хронике парижского католического приходского бюллетеня. Он много помогал безработным и как юридический консультант.

Помимо настоятельских обязанностей отец Андрей был помощником Генерального Секретаря «The Catholic Near East Welfare Associaton», где он работал во 8 часов в день. Утром до отъезда на работу батюшка ежедневно служил литургию. Помимо воскресной литургии в своем приходе, отец, также служил еже в Карпато-русинской церкви, а также некоторое время служил в приходе итало-албанцев «Благодатное Небо»[45]. Отец проявил себя, как очень работоспособный человек, его отличала большая эрудиция в исторических вопросах, в издательстве «Америка» в 1948 г. вышла его книга «Рим и Восточные Церкви». Рогош в совершенстве владел русским, немецким и английским языками, на которых проповедовал.

Отец Андрей оказывал ощутимую помощь русским эмигрантам и в других местах рассеяния, так в 1950 г. благодаря его финансовой помощи состоялась поездка православного священника о. Николая Предоевича в одну из русских общин в штат Гойас с целью организации там прихода в юрисдикции Бразильского православного зарубежного епископа Феодосия[46].

В 1951 г. священник А. Рогош Папой Пием XII был возведен в сан протоиерея[47]. По указу Папы Павла VI отец протоиерей Андрей стал единственным в Соединенных Штатах католическим священником, получившим сан протопресвитера[48].

Трудами священника увеличивался приход, на службы приходили новые лица, многих привлекала красота русских литургических традиций и обычаев. Среди них были и люди других национальностей. Замечательный урок могли бы вынести ныне служащие в России священники из уроков оставленных о. Рогошем. «В течение тридцати лет, что он провел в приходе, до самой смерти, он не пропустил ни одного воскресенья. Если же он и уезжал в Европу, то отправлялся в воскресенье во второй половине дня, чтобы в следующую субботу быть уже снова на месте и служить всенощную», - пишет в книге своих воспоминаний о. Г. Рошко[49].

Отец Андрей умер 17 октября 1969 г., после его смерти община св. Михаила обслуживалось отцами иезуитами Восточного обряда из Центра Папы Иоанна XXIII в Фордамском университете[50].

***

Среди тех священников, кто служили в приходе были: о. Федор Вилькок, Джон Гери (John Geary) и Владимир Чишек (Walter Ciszek) sj, последний – впервые посетил часовню в день своего прибытия в Нью-Йорк после освобождения из СССР в 1963 г.

Чишек родился в США в 1904 г., в 1928 г. он вступил в орден иезуитов, с 1934 г. поступил в Руссикум, в 1938 г. принял рукоположение в сан иеромонаха с именем Владимир. Служение священник проходил в Восточной Польше, где в Альбертине была создана миссия византийского обряда. Отца Чишека арестовали в 1939 г. на Урале вместе с вице-экзархом Новиковым, с которым они пытались организовать пастырскую работу в условиях коммунистического террора. До 1955 г. отец Чишек содержался в лагерях, затем получил ссылку в Красноярский край, работал автомехаником. В 1963 г. спецслужбы обменяли его на советских разведчиков ив выслали в США. Иеромонах Владимир Чишек умер в 1984 г.

Многократно, начиная с 1951 г. в приходе Св. Михаила совершал богослужения о. Георгий Рошко[51].

С 1974 г., новая волна российской иммиграции прибавила наших соотечественников в Америке, некоторые из них стали членами общины св. Михаила.

В 1979 г., бывший прихожанин Иосиф Ломбарди (Joseph Lombardi), sj, получив соответствующую подготовку, стал настоятелем общины. В приходском служении ему помогал о. Роман Руссо (Romanos Russo), священник мелькитской епархии, хорошо сведущий в российских церковных традициях.

Солес Иоанн

В 1988 г., Восточная Конгрегация направила отца Джон Солеса (John Soles), выпускника «Руссикума» для служения настоятелем прихода Св. Михаила. Это назначение было сделано по представлению Полномочного Визитатора Восточной Конгрегации по руководству русским католическим служением в мире отца Георгия Рошко, он знал священника Солеса с того времени, когда последний помогал ему в приходском служении в Париже. Затем Солес вернулся в свою Каталонскую епархию, «где ревностно и мудро служил во благо самым отверженным: наркоманам, проституткам, маргинальной молодежи всех сортов. Я вызвал его в Париж, - пишет о. Рошко, и предложил служить в Нью-Йорке, на что он самоотверженно согласился, не подозревая даже о трудностях поджидавшей его задачи. Мне же об этом известно было хорошо, но, зная пастырское усердие и бесстрашие этого человека, я все-таки предложил его кандидатуру Конгрегации Восточных Церквей, которая в свою очередь, предложила ее архиепископу Нью-Йорка.

Прошли месяцы, но, в конце концов, русский нью-йоркский приход получил пастыря, который обеспечивая себе средства существования, стал служить еще по полной программе и духовником одной из тюрем этого штата, содержащей в большинстве своем несовершеннолетних правонарушителей, многие из которых к тому же испаноязычны»[52]. Отец Джон Солес посещал Россию, в 1999 г. он участвовал в работе Русского Собора в Москве, священник совершал богослужения для россиян католиков византийского обряда, благодаря его финансовой помощи приобретен компьютер для общины в Санкт-Петербурге и оформлен интернет сайт «Православные Кафолики» http://www.byzcath.ru, руководит которым Павел Парфентьев. Община св. Михаила имеет собственный замечательный интернет сайт, по адресу: http://www.stmichaelruscath.org

Поток русских мигрантов в США продолжается, так что нужда в миссии и апостольстве не иссякла. Часовня всегда привлекала не только русских, стремящихся поддерживать свои духовные корни, но людей других национальностей, которые открывают для себя глубину, богатство и красоту нашей отечественной духовности, обогащенной Вселенской полнотой.

Маленькая русская католическая церквушка привлекала внимание некоторых известных лиц. Среди прихожан - Елена Александровна Извольская (1896-1975), дочь царского министра иностранных дел, дипломата, последнего российского императорского посла в Париже, выпускница Сорбонны и автор нескольких книг и талантливый переводчик. Она преподавала в Фортдамском университете, издавала в Нью-Йорке с 1946 г. до своей смерти журнал «Третий час»[53].

Дороти Дей - часто посещала Вечерню и Божественную Литургию со своими друзьями. Екатерина Дохерти (Hueck Dougherty), основательница Дома Мадонны в Канаде, написавшая несколько работ о молитве и духовности, также посещала храм, будучи в Нью-Йорке. В молодости Фома Мертон (Thomas Merton) молился здесь за Божественной Литургией.

В храме служил и проповедовал владыка Андрей Катков, Экзарх русских католиков в диаспоре. В 1986 г. община была удостоена посещения Его Блаженства Максима V, Патриарха Мелькитской католической церкви. Архиерейское служение в храме совершал епископ Anarghyros Printesis, Апостольский Католический Экзарх Греции (1988 г.), владыка Луиc Пускас (Louis Puscas), Румынский Католический епископ Кантона (1988 г.), и Кир Василий Лостен (Losten), Украинский Католический Епископ Стемфордский (Stamford) (в 1996 и снова в 1997). Кардинал Тиссеран посетил храм св. Михаила во время своего визита в Нью-Йорк в 1950-х гг. Кардинал Lourdasami был здесь в 1987 г. и Джон Кардинал О'Коннор (John Cardinal O'Connor) принимал участие в 1986 г. в праздновании пятидесятилетия прихода.

Община св. Михаила может быть сравнена с горчичным зерном или с закваской, из ее числа вышло восемь священников, один дьякон, три чтеца и несколько монахинь. «Число же верующих в нью-йоркском приходе сейчас увеличивается в результате иммиграции из России, и храм уже стал слишком мал для них»[54].

Византийско-Католическая Церковь Фатимской Божией Матери в Сан-Франциско

Адрес: Our Lady of Fatima Byzantine Catholic Church, 101 20th Avenue (near Lake), San Francisco, California 94121.

Основание общины относится к 1945 г., когда было получено помещение, в котором до сего дня размещается храм. В юрисдикционном отношении приход Фатимской Божией Матери принадлежит к епархии Сан-Франциско и апостольскому служению Общества Иисуса. Это не только приходское сообщество, но еще и образовательный центр.

Бок Николай

У истоков прихода стоит отец Николай Бок sj, бывший царский российский дипломатический представитель в Ватикане, после революции он присоединился к иезуитам. Когда китайские коммунисты в 1949 г., вынудили русских эмигрантов вновь бежать в поисках безопасного местопребывания, некоторые из них оказались Сан-Франциско. С целью пастырской опеки над соотечественниками сюда прибыл о. Николай Бок. Интересна судьба этого человека, он родился в семье царского кадрового дипломата, с 1912 г. сам начал службу по внешнеполитическому ведомству, получил назначение секретарем Российского Посольства в Ватикане. В 1925 г. Бок воссоединился с Вселенской Церковью, с 1927 г. жил в Японии, где преподавал в университете. В 1945 г. его постигла смерть жены, он уходит в орден иезуитов, в 1948 г., в возрасте 67 лет решается на принятие священства. Отец Николай переезжает в США, в Сан-Франциско создает приход русской католической церкви, затем переводится в Русский центр при Фордамском университете в Нью-Йорке. В 1950 г. о. Николай принимал участие в Съезде русского католического духовенства в Риме, в частности он был заместителем Председателя архиепископа Александра Евреинова[55]. На русском языке изданы его книги религиозного характера и «Воспоминания» (1962 г.), а также написанные им материалы по истории дипломатии о взаимоотношениях России и Св. Престола[56].

Отец Николай Бок начал служить Божественную Литургию для русских в церкви св. Игнатия в 1950 г. Миссия расширялась до 1954 г., когда оформилась в самостоятельный приход. Отцу Н. Бок, помогал тогда о. Андрей Руссо (Andrei Russo), S.J.

Урусов Андрей

Князь Андрей Урусов, родился в Москве в 1914 г. в аристократической семье, во время революционных событий остался сиротой. Оказался на Западе, вместе со старшим братом, поступил в интернат Св. Георгия в Намюре, присоединился к Вселенской Церкви, учился в Риме, жил в Руссикуме, поступил в орден иезуитов, принял рукоположение в сан иеромонаха. Во время эвакуации русской общины из Шанхая в 1949 г. он помогал о. Феодору Вилькоку. Вместе с другими собратьями принимал участие в создании и работе русского центра в Фордамском университете Нью-Йорка. Урусов стал одним из ведущих советологов в США. На основе прихода Фатимской Божьей Матери в Сан-Франциско в 1954 г. он создал Центр изучения русской духовной культуры. В 1957 г. о. Андрей попал в автомобильную аварию, в июле 1966 г. ушел с должности настоятеля. В 1967 г. из-за конфликта с делегатом ордена, он перешел в православный приход юрисдикции МП, продолжал поддерживать связи с русскими католиками. Организовал Исследовательский центр христианской культуры в Орегоне, одновременно с монашеским скитом Всех Святых и домовой церковью. Читал лекции до самой кончины в 2002 г[57].

На сегодняшний день, приход является многонациональным. В храме звучат языки разных народов. Это карпато-русины, украинцы, греки, арабы, ирландцы, испанцы, немцы и американцы. Литургия служится в российской традиции, песнопения поются синодальными мелодиям, по-английски. После богослужений устраивается «Агапа», во время которой продолжается служение. Образовательная работа при приходе включает лекции, которые проводятся в других церквях и школах. Община Фатимской Богоматери является членом Восточной Католической Пастырской Ассоциации Северной Калифорнии (ECPA), объединяющей 15 Восточных Католических Приходов региона.

В 1992 г. Приход участвовал в Пасхальном проекте по доставке гуманитарных грузов для Русской Православной Церкви МП в Москве и Сибири. Аналогичная акция была проведена осенью 1992 г. для Армении и России.

В настоящее время в Приходе служат, настоятель – иеромонах о. Марк (Mark Ciccone), sj, второй священник – иеромонах о. Евгений (Eugene Ludwig), OFM Cap.

Церковь св. Андрея в Эль Сегундо, Калифорния

Адрес: St. Andrew Church Russian Greek Catholic - El Segundo, California.

Недоточин Михаил

Приход русских католиков византийско-славянского обряда был основан в 1936 г. Первоначально это была небольшая миссия, устроенная священником отцом Михаилом Недоточиным[58], выпускником Руссикума с целью работы среди русских молокан. Он пересек океан на трансатлантическом лайнере «Рекс». Священник писал из Лос-Анжелеса в 1935 г.: «…9-го октября я выехал из Неаполя… Рано утром, 17-го октября, мы вошли в порт Нью-Йорка… Здесь посчастливилось мне купить несколько литографированных старых русских икон, а главное ноты: 2 полных литургических партитуры на 4 голоса, полное всенощное бдение издания старой придворной капеллы, очень дешево и уже 18-го я тронулся по последней дороге в Лос-Анжелос, куда я приехал 22-го октября в 9 часов утра…

Живут в Лос-Анжелосе американцы, ирландцы, мексиканцы, немцы, французы, поляки, русские, евреи, испанцы, японцы, китайцы и т.д.; все шумят, все сохраняют свои привычки и язык, издают свои газеты, имеют свои национальные церкви и т.д. Живут между собой довольно дружно – общая погоня за долларом их объединяет…

Русские в Лос-Анжелесе: очень трудно, почти невозможно определить в цифрах число русских выходцев. Они разделяются на 2 колонии ничего общего между собою не имеющих и живущих совсем в разных концах города. Одна колния, чисто православная, это эмигранты после русской революции – их почти 3-4 тысячи и главный их центр Холливуд. Здесь книжный русский магазин, 2 церкви… Одна настоящая, специально построенная – церковка маленькая, но очень хорошенькая; служат в ней хорошо, хороший хор. Настоятель ее, митрофорный протоиерей Попов, сорок лет прослуживший в Америке, недавно погиб в автомобильной катастрофе. Его временно заменяет другой священник из Сан-Франциско. Другая домовая церковь очень малая и бедная, в ней мало народа и народ в ней главным образом реакционного направления; священник старичек и в обряде держится старых обычаев. Эта церковь Антониевская. В этой группе русских православных обеих церквей я имею много знакомых, и многие если мне и не сочувствуют, то мной заинтересованы…

Большинство русских этой православной группы зарабатывают в Холливуде – некоторые живут не плохо, многие бедствуют…»[59].

Инициатива организации русского католического прихода принадлежала местному Архиепископу Лос-Анджелеса монсиньору Кантвеллу, который послал Недоточина работать среди соотечественников молокан-духоборов. Священник писал: «…и я охотно ему подчиняюсь». Приблизительно 20 000 человек эмигрировали в Калифорнию к началу 1930-х гг. Это была достаточно активная община, живущая и интенсивной внутренней жизнью. Газета «Русская мысль», сообщала, что в 1952 г. в Сан-Франциско вышла книга С.Ф. Рыбина «Труд и мирная жизнь: История духоборов без маски («вождизм» - борьба между собой вождей)[60].

Отец Михаил занялся изучением истории русских религиозных диссидентов, его волновал вопрос их отпадения от Вселенской полноты, роль и значение при этом церковного авторитета. В 1936 г. в «Заметках русской духовной академии в Риме» появился материал о русских в Америке, о молоканах и т.д.[61] В 1937 г. Недоточин выпустил брошуру « Авторитет и Соборность»[62].

В одном из писем посланных в Рим, в студенческий орган руссикумовцев, читаем характеристику, данную о. Михаилом: «Их религия, собственно Духа Святого – выражение идей Мережковского на мужицком и корявом русском языке… Не ужившись в России из-за преследований со стороны церковной и светской власти, они, сорок лет тому назад, выехали в Америку и расселились по тихоокеанскому побережью. Этот простой народ гораздо крепче цепляется за свое русское, чем интеллигенты из числа православных, где почти нет молодых, говорящих по-русски; здесь говорят по-русски все, даже самые малые дети. Молокане простые люди, посещают только низшие школы, и занимаются самой тяжелой и грязной работой. Многие из них очень богаты. У них чистые, хорошо устроенные молельни, большие и светлые, где они поют, и молятся, и прыгают, приводя себя в экстаз. Роль духовных старцев играют у них старики пророки. У них своя типография, где они печатают целые книги. Я был один раз у них в молельне на свадебном обряде, и был поражен зрелищем: в красивом большом зале – длинные столы и русские скамьи. Около 400 человек старых и молодых. Мужчины все в сатиновых рубахах, черных жилетках, без пиджаков; на бабах сарафаны, платочки; на столах деревянные ложки, миски, русская лапша, пироги. Я думал – это в сказке… это театр – феерия, а песни – старинные русские свадебные песни… а голоса – чудо. Этих молокан здесь около 20 000 – 30 000. Кроме них есть русские баптисты, русские пятидесятники и русские еврействующие – имеют дом с надписью по-русски «синагога». Вот в этой группе русских, несмотря на всю мою неподготовленность, я должен начать работу по желанию епископа…»[63]. Российский религиозный кризис. – Чем он вызван? Ведь по правде говоря за всех этих людей в ответе наша Церковь. Почему они ушли в молокане? Выдумали себе синагогу на русском языке? Или вот в эмиграции создали себе католическое русское движение?

Католическому епископу эти люди оказались не чужды, он проявил заботу и внимание. Владыка Высокопреосвященный Кантвелл торжественно освятил первую русскую католическую церковь византийского обряда 27.9.1937 г. Из письма, посланного о. Михаилом, узнаем «…что в Лос-Анжелесе теперь официально открыт русский католический приход. В двухэтажном деревянном доме, предоставленном духовными властями для нужд русских католиков, устроена небольшая и красивая русская церковка, зал при ней для приходских собраний и квартира для священника»[64]. Описание храма : «…двухэтажный деревянный дом, выкрашенный в нежно кремовый цвет и на нем большой русский крест»[65].

Церковь посвятили памяти святого апостола Андрея, это был зал на 40 человек, оборудованный в традиции, с иконами, киотами, запрестольным крестом, лампадами, хоругвями – все русское. «Уютная и хорошенькая моя маленькая церковь всем очень нравится и русским православным в особенности… Радостно и со слезами благодарности я служил здесь свою первую в этой церкви литургию…»[66].

Читаем о пребывании в новом домовом храме: «Первое время о. Михаилу приходится объяснять, что не колдун, не чародей и не хиромант, а священник: пока обращаются к священнику не за духовными советами, а с просьбой погадать, поворожить»[67]. В том районе, где находился о. Недоточин проживало много евреев, которые его прозвали «русский католический раввин».

Столкнувшись с трудностями, анализируя и обдумывая происходящее, священник писал в 1937 г.: «… плохо приходится там нашему брату русскому эмигранту… Одно мы знаем наверное… Для русских, обосновавшихся в Калифорнии после великой войны и революции эта “обетованная земля”, в частности Лос-Анжелес со своим знаменитым кинематографическим городком, является скорее местом химерических надежд и тяжкого отчаяния… статистика самоубийств здесь выше, чем в каком –либо другом американском городе.

Не трудно себе представить в каком бедственном материальном и духовном положении находится здесь родственная нам часть русской эмиграции. Лучше живут русские, обосновавшиеся в Лос-Анжелесе и его окрестностях со старых довоенных времен, но зато у этой части эмигрантов, старых русских “переселенцев” за океан, состоящих в большинстве из простых крестьян, имеются и другие как духовные, так и материальные требования, более скромные и, значит, легче удовлетворимые.

В Лос-Анжелесе существует два различных русских мира, если не три, а может быть и больше (мы имеем в виду русских баптистов, русских жидовствующих, имеющих собственную свою русскую синагогу, православных двух или трех разных толков и т.д.) ничего общего между собой не имеющих и никогда друг с другом не соприкасающихся.

Всех вообще русских в Калифорнии насчитывается несколько десятков тысяч.

В этом море духовных и даже материальных противоречий, (насущные интересы среди русских, здесь также различны) придется сеять доброе семя мира и любви Русскому Католическому Апостольскому Делу…»[68].

Посетивший в 60-е гг. Лос-Анджелос прот. Г. Рошко оставил запись в своих воспоминаниях: «Русский инженер, выпускник Лёвенского университета, где-то за год или два до моего приезда в Лос-Анджелос решил стать католиком, но священники , с которыми он связывался, не проявили никакого интереса. Тогда он написал одному из своих бывших профессоров, священнику-иезуиту, в Лёвен, чтобы последний указал ему кого-нибудь из лос-анджелесского, который возжелал бы подготовить его к принятию в Католическую Церковь. Таким образом он установил контакт с основателем этого прихода, в котором и стал активным членом»[69].

Отец Михаил Недоточин, вскоре вернулся в Европу, продолжил служение в Париже.

***

В 1939 г. приход возглавил иеромонах Иоанн Ридер (John Ryder) sj, принявший рукоположение в сан католического священника византийского обряда в 1933 г., прежде трудившийся в русском апостолате в Эстонии вместе с о. Василием Буржуа. Отец Ридер безуспешно пытался продолжать идею обращения русских молокан. С этой целью он возил по улицам Лос-Анджелеса лоток на колесах, полный католической литературы. Однажды на него напали бандиты, ограбили и избили его. Молокане пришли ему на помощь. После этого его стали уважать русские, он направил усилия на миссийную работу среди русской эмигрантской молодежи, устраивал юношеские сборы и т.д.

Священник переоборудовал двухэтажный дом в полноценный храм, украсил церковь прекрасным иконостасом в традиционном российском стиле, иконы были написаны Георгием Алексеевичем Ивановым (George Alexei Ivans), выпускником Имперской Академии Изобразительного искусства в Санкт-Петербурге. Этот иконостас Иванова доныне украшает церковь св. Андрея.

Кроме того, отец Ридер приложил много энергии для создания церковного хора, который стал одним из лучших российских хоровых коллективов в городе. В 1950-е гг. хор церкви св. Андрея оказал большую поддержку в становлении прихода, благодаря высокопрофессиональным выступлениям, когда в красочных костюмах исполнялись традиционные, народные песен, цыганские романсы, а также классика и литургические песнопения. Отец Ридер позднее перешел на служение к украинским василианам, он умер в 1979 г.

В 1954 г. о. Ридера, сменил священник-иезуит Фионан Бранниган (Fionan Brannigan) трудившийся до этого в Русском Центре в Фордамском университете в Нью-Йорке. В это же время приход, вынужден был расстаться со своим помещением. Дело в том, что здание церкви оказалось непосредственно на пути строительства новой автострады (Golden State Freeway).

Временные богослужения проводились в часовне (chapel of All Souls at Calvary Cemetery) на кладбище, одновременно подыскивалось новое подходящее помещение. После почти двух лет изгнания, 12 декабря 1957 г. прихожане обрели новый храм, это была бывшая латинская церковь Св. Антоний в Эль Сегундо. Жители квартала построили для себя новый храм поблизости. Оборудовав помещение иконостасом и другой литургической утварью, прихожане прихода апостола Андрея обрели новую церковь.

Несколько лет, под руководством своего настоятеля, люди благоукрашали и оборудовали свой храм в русско-византийском стиле. Усилиями прихожан были изготовлены Царские Врата на токарном станке, который стоял в углу церкви, его звук был слышен глубоко за полночь. Наконец к Пасхе 1966 г. все работы по благоустройству были завершены. Дополнительные проекты по переоборудованию были предприняты в начале 1970-х гг. В воскресенье, 27 сентября 1970 г. освятили помещение кухни, зал и первый из двух русских куполов-маковок.

Коснулись прихода и другие изменения. В течение 50-60-х гг., фамилии прихожан были преимущественно славянские: Bonchonsky, Cervanak, Bodnar, Goorchenko, Engels, Kosmovich, Kuzmlak, Kozenko, Rydelek, Rousseve, Sabol, Romanovsky, Liuvin, Welgoss, Zayakosky. К 1970-м к приходскому списку присоединились: Campbell, Ferguson, De Grassi, Dieter, Jones, Logan, Hoffman, Brinkley, Seamore, Dorfmont, Stewart. Соответственно церковно-славянский литургический язык, постепенно, все более и более уступал место английскому. В июне 1972 г. отец Бранниган скончался.

Вилькок Феодор[70]

На посту настоятеля о. Браннигана сменил англичанин отец Феодор Вилькок (Wilcock) sj. Первоначально он приехал, чтобы временно заменить умершего настоятеля, но как он напишет в последствии в одном из отчетов середины 1980-х гг.: "прихожане просили меня остаться. Я влюбился в Эль-Сегундо, и попросил, чтобы Рим позволил мне оставаться и продолжить церковное служение".

Биография о. Вилькока заслуживает особого внимания. Он родился в Англии в 1906 г. В 1929 г. Папа Римский Пий XI обратился к Обществу Иисуса организовать обучение молодых людей для будущей работы в Сталинской России, где шло тотальное уничтожение религии. Отец Федор поступил в недавно сформированный Русский Колледж в Риме «Russicum», там же он был рукоположен в 1934 г.

Первое назначение Вилькок получил для служения в пограничной области Польши и Чехословакии, где его миссия протекала среди многочисленных беженцев из России. Молодой священник несколько раз пересекал границу Советского Союза, откуда ему удалось благополучно вернуться. Часть его товарищей по Российской Миссии не были столь удачливы, многие из них закончили арестом, получили длинные тюремные сроки, некоторые сгинули Советском Гулаге.

С началом Второй мировой войны, Вилькок вынужден был оставить Восточную Европу, он уехал в Китай в 1939 г., чтобы помогать, т.н. белым русским, которые эмигрировали на Дальний Восток. В Шанхае в то время оформилась русская католическая община византийского обряда. Отец Федор стал служить здесь, а также, он вел школу-интернат для мальчиков, был духовником при школе Святой Софии для русских девочек. Отцу Феодору удалось наладить широкие связи в общественных и культурных кругах русской эмиграции в Шанхае, о чем он докладывал на Съезде русских католиков в Риме в 1950 г. В период японской оккупации священник пережил арест и заключение в концентрационный лагерь. В 1945 г. он вернулся в Шанхай.

В 1949 г., когда власть в Китае установили коммунисты, отцу Феодору пришлось проводить спешную эвакуацию 6 500 русских людей. Эмигранты перебрались на Филиппины, где о. Вилькок управлял временным российским поселением беженцев. Далее он оказался в Западной Европе, преподавал в интернате св. Георгия в г. Намюр.

К 1950 г. священник был в Нью-Йорке, где основал Русский Центр в Фордамском университете с целью вселенского апостольского служения. В этом деле ему помогали иезуиты Фионан Бранниган и Джон Ридер. С 1951 г. начались службы в храме при Русском центре. Сюда были перевезены, спасенные при эвакуации из Шанхая русские книги и иконы.

Тем временем, приблизительно 20 000 человек русских эмигрантов, главным образом из Китая, собрались в Сан-Паулу, Бразилия. В 1955 г. отец Вилькок оставил Нью-Йорк, чтобы провести последующие годы в служении нуждам российских беженцев в Бразилии. О. Федор Вилькок был директором института св. Владимира в Иту, городе расположенном в 100 км. от Сан-Паулу, в период 1957-1966 гг., одновременно он служил священником Благовещенской церкви на Ипиранге. Отец «…устраивал большие детские летние лагеря в городе Итанньяем, организовал раздачу американских продуктов через русские и украинские приходы, многим людям помогал устраиваться на работу или уезжать в другие страны». В 1967 г. он перебрался в Нью-Йорк директором экуменического центра в Фордамский университет, далее настоятельствовал в Лос-Анджелесе. С 1972 г. священник жил в Англии. В 1976 г. он приезжал в гости в Бразилию, был на рождественской елке, посещал друзей и знакомых[71]. Вилькок участвовавл в собрании русского духовенства в Риме в 1979 г.

С приходом о Вилькока на место настоятеля храма апостола Андрея оживилась духовная жизнь. Проживая в США, он принял американское гражданство.

Священник расширил сферу евангелизаторской деятельности, раскрыл византийское богатство церкви для западных католиков в Лос-Анджелесе, наладил контакты с местными православными, частыми гостями на праздниках и специальных службах стали иерархи и священники. 17 июня 1979 г. в помощь о. Вилькоку был рукоположен в сан диакона давний прихожанин Гавриил (Gabriel Seamore). Его посвящал мелькитский Архиепископом Иосиф (Joseph Raya).

О. Вилькок скончался в возрасте 78-и лет 25 января 1985 г.

***

В течение года с июля 1985 г. по июль 1986 г. в приходе служил о. Лаврентий Доминик (Dominiak), протоиерей, американец, доктор физико-математических наук, полиглот, ныне работает на Российской редакции Ватиканского Радио.

28 июня 1987 г. был рукоположен к священству мелькитским Архиепископом Иосифом (Joseph Tawil) и назначен настоятелем о. Алексий Смит (Alexei Smith), ныне действующий пастырь.

В настоящее время приход св. Андрей, при сохранении в составе католической епархии Лос-Анджелеса, поручен заботе греко-мелькитской католической епархии Ньютона.

А. Смит стал прихожанином Эль-Сегундо в начале 1970-х гг., в начале 1980-х гг., он поступил в семинарию св. Григория Богослова, принадлежащую мелькитам (St. Gregory the Theologian Melkite Seminary in Newton Centre, Mass). Таким образом, вернувшись к своему родному приходу, о. Алексий продолжает служить делу миссии, основанной русской византийской католической традицией[72].

КАНАДА

Колышкина Е.Ф.

С Канадой связано имя замечательной русской женщины, высоко духовного человека. Это Екатерина Федоровна (Колышкина) де Гук-Дохерти[73], в 1947 г. она основала в Онтарио «Дом Мадонны»[74]. Екатерина родилась в Новгороде в 1896 г. в аристократической семье, отец был профессиональным военным, мать – музыкант, пианистка. Девушка вышла замуж за Бориса де Гука. Во время Первой мировой войны она была сестрой милосердия на фронте, затем после революции вместе с семьей бежала в Финляндию, где было фамильное имение, но пришлось эмигрировать дальше и через Мурманск Колышкина попадает в Англию. В 1920 г. в Англии Екатерина присоединилась к Вселенской Церкви. Далее она переехала в Торонто, работала прачкой, рассыльной, продавцом и т.д., пока не удалось устроиться в лекционное бюро. В 1939 г. состоялась ее последняя встреча с матерью, и мать благословила ее Смоленской иконой Божией Матери.

Екатерина решила посвятить свою жизнь помощи бедным. Архиепископ Торонто благословил ее на это новое служение. Это были годы американской депрессии, подобная инициатива была наиболее актуальна. Несколько молодых людей подключились к ее служению и совместно они устраивают обеды для голодных, лекции, занимаются сбором пожертвований. Екатерине пришлось выслушать обвинения в «красном шпионаже», ее вынуждают переехать в США, где она основывает «Дом дружбы», целью которого является поиск взаимопонимания между неграми и белыми, в то время даже среди духовенства были сильны расистские настроения. Она знакомится с ирландским журналистом и писателем Эдди Дохерти, который становится ее новым мужем. В 1947 г. они вместе отправляются работать по приглашению епископа Пемброкского в поселок Комбермер, на северо-востоке от Торонто, в 1954 г. они переезжают в Онтарио.

Новая инициатива и цель жизни Екатерины и Эдди – «Дом Мадонны», заключающий в себе призыв к простой жизни, в любви к Богу и ближнему. Здесь была построена простая русская избушка, в которой женщина прожила оставшуюся часть жизни и где она умерла. Церковная иерархия поддержала новое начинание, и многие епископы просили основать дома милосердия и миссии в своих епархиях. «Так создаются «межрасовые» Дома дружбы (Friendship’s houses) в Канаде и в США, в самых бедных кварталах больших городов… Всех объединяет стремление жить как первые христиане. В 1974 г. число членов достигает 125 человек, и их миссионерская деятельность распространяется на четыре континента.

В своих докладах, статьях, письмах и книгах Екатерина постоянно свидетельствует, что «одно только нужно» (Лк. 10. 41) – претворить Евангелие в жизнь. Книги ее расходятся тысячами и, начиная с 50-х годов, оказывают влияние на целые поколения духовных лиц и мирян.

За свою религиозно-просветительную и социальную деятельность она удостаивается самого высокого отличия канадского правительства»[75].

Шли 60-е годы XX в., Екатерина остро ощущала кризис и пустоту западной цивилизации, поэтому в основе своей инициативы положила русские традиционные устои и образцы духовной жизни. Она привносит в менталитет западного рационализма новое понятие, понятие «пустыни», т.е. основу возрождения и опору духовной жизни человека она видит в личной уединенной молитве за себя и за грехи других.

В 1974 г. выходит ее первая книга, которую она назвала «Пустыня», в 1994 г. вышло русскоязычное издание этой книги. Другая ее книга вышла под названием «На груди Господа». «Книги ее стали издаваться и в Париже и нашли отклик у многих европейских читателей. В «Евангелии без компромиссов» Екатерина пишет, что ее цель представить все ту же благую весть под различными углами зрения. «Благая Весть заключается в том, что Бог нас любит и любовь – Его великая и единственная заповедь. Если мы будем жить этой заповедью не на словах, а на деле, то в мире все изменится, все, чему следует измениться»[76].

Посетители основанного русской эмигранткой духовного центра в Онтарио, могут видеть простые бревенчатые стены, сохраняющие память и дух основательницы. Перед святынями теплится лампадка. На стенах висят русские иконы, среди которых выделяются особо почитаемые Екатериной образа: Блаженной Ксении Санкт-Петербургской, преподобного Серафима Саровского, Казанской и Почаевской икон Божией Матери. Среди вещей, обращает на себя внимание, русская деревянная прялка, - сама хозяйка любила рукодельничать. Портреты отца и матери, ее младенческая фотография и фотография сына Георгия. Фото изображающее момент аудиенции у Папы и благословение Святейшего Отца, которое Екатерина получила в 1981 г. О далекой родине напоминает традиционное русское вышитое полотенце, изготовленное к празднику Успения Божией Матери. Этот день Екатерина чтила особо, т.к. она родилась в праздник Успения. Посетители могут видеть также русские традиционные игрушки и пасхальное яичко. На скромной табличке, висящей на стене, есть надпись: «Боль – это поцелуй Христа».

Всегда в ее доме стоял гроб. Она не боялась смерти. Избушку построил русский друг Екатерины Николай Маклецов, у него же был куплен участок и маленький сельский домик. Рядом часовня в русском стиле с иконой Б.М., также украшенная полотенцем. В 1972 г. была построена деревянная церковь с иконостасом, в котором традиционные русские иконы, выполненные в знакомом нам стиле. Когда Екатерина с мужем только переселилась в это место из Нью-Йорка, у них было всего 20 долларов, на которые они купили хлеба и мешок картошки. В современном уже доме общины есть т.н. русская комната, украшенная портретами Л. Толстого, Солженицына и Соловьева. В библиотеке насчитывается 40 000 томов, среди которых есть и особый русский фонд. Русские книги достались от отца Екатерины, он собирал их всю жизнь и, в 1921 г. после его смерти книги достались дочери.

Неподалеку от усадьбы устроена пустынька в честь преподобного Германа Аляскинского, где устроена часовенка для молитвы. Есть иконописная мастерская.

По русской традиции в общине пекут хлеб – ржаной, со святой водой и горит свеча во время всего процесса выпечки.

Екатерина Федоровна умерла 14.12.1985 г., на могиле рабы Божией написано: «Она любила бедных». Девизом всей ее жизни были слова: «Господи дай хлеб голодным и голод по Тебе тем, кто имеет хлеб».

Церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Монреале

Еще во время второй мировой войны в университете Монреаля преподавал иеромонах Иосиф Леди (Ledit Joseph) sj. Он родился в 1898 г. в Безансоне, Франция, учился в США, католическим священником византийского обряда стал в 1924 г., ездил в Россию в 1926 г., выпускник Папского Восточного института. Лэди был инициатором создания при «Руссикуме» антикоммунистического центр, выпускавшего журнал «Lettre de Rome». Священник читал в Монреале лекции по советологии и антикоммунизму, он привлек к себе людей интересующихся русскими вопросами, таким образом образовалась небольшая община, начавшая миссию среди русских эмигрантов.

После второй мировой войны в Канаду стали прибывать русские эмигранты второй волны, - так, по сообщениям тех лет: «Русские Ди Пи из лагеря в Зальцбурге переселились в Канаду – 213, США – 120»[77]. В 1951 г. в Канаду был назначен отец Роман Каккютти, римлянин, итальянец, миссионер восточного обряда, человек с большим опытом работы среди русских. Он написал диссертацию: «Миросозерцание и нравственный облик советского человека в 1935-1945 гг.». Священник работал среди перемещенных лиц в Австрии и, затем направился вслед за ними для работы в Канаду. К сожалению, отец Роман разбился на самолете, так и не начав свой труд на новом месте, среди русской диаспоры[78].

Приход в Монреале был организован благодаря стараниям В. Болдырева, «это лишний раз показывает, что стоит одному человеку загореться желанием осуществить что-то полезное для Церкви, как неожиданно появляются благожелатели и сотрудники»[79].

Брюссельское издание «Россия и Вселенская Церковь» сообщало в 1957 г., что редакцией был получен февральский номер приходского листка, издававшегося русской католической общиной в Монреале, название этого издания: «Наша семья». «Приветствуем издание этого листка, доказывающего нам, что эта молодая и дружная община ревностно берется за дело: из листка мы узнаем о проекте построения русско-католического храма в Монреале. Бог в помощь!»[80].

В 1956 г. под руководством настоятеля Иосифа Ледди приступили к строительству церкви, поздравление по этому поводу прислал, проживавший в Бельгии Апостольский Визитатор для русских католиков византийского обряда Преосвященный Епископ Болеслав Слосканс[81]. Храм освящал в 1959 г. епископ Андрей Катков.

Отец Иосиф Леди помимо приходского служения занимался научно-исторической работой. Он автор биографии первого Вильнюсского архиепископа Яна Цепляка[82]. Скончался священник 02.02.1986 г.[83]

Леони Пьетро

В помощь престарелому о. Леди в Канаду переехал из Рима иеромонах Пьетро Леони (Leoni Pietro) sj (1909-1995), вернувшийся из сталинских лагерей. Он родился в Италии в крестьянской семье, рукоположен в 1939 г., капелланом служил в итальянской армии, в том числе во время оккупации СССР, в 1943 г. остался в Одессе. В 1945 г. священник был осужден за шпионаж в пользу Ватикана, отбыл 10 лет лагерей в Воркуте, в 1955 г. амнистирован и выслан в Италию, в 1955-1959 гг. был духовником «Руссикума», автор книги «Шпион Ватикана».

По свидетельству о. Г. Рошко: «Несмотря на то, что русских в Монреале было немного, а русских католиков так и того меньше, приход являл собой свидетельство открытости католиков вселенскому масштабу Церкви, то есть, был примером их стремления понять, что Она не состоит исключительно из представителей латинского обряда, но и из тех, кто живет согласно восточно-церковным, в данном случае византийским, традициям»[84].

Приход в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Монреале просуществовал до 1997 г.

Presentation of the Virgin Russian Catholic Church, 44 Ouest, rue Guizot, Montréal, Canada, H2P 1L4. † in memoriam — Church closed in 1997. For contact with Russian Catholics in Montréal: Mme. Boldireff, tel: (+1-514) 270–3377.