В прошлом православие казалось с культурно-географической точки зрения почти исключительно "восточной" церковью. Сегодня это уже не так. За пределами традиционно православных стран существует обширная православная "диаспора", центр которой находится в США, но ветви раскинуты по всему миру. По числу и влиянию преобладают греки и русские; но диаспора никоим образом не ограничивается ими одними: в ней занимают свое место также сербы, румыны, арабы, болгары, албанцы и другие.

На североамериканском континенте православное присутствие восходит к середине XVIII в. 15 июля 1741 г. русские первопроходцы Беринг и Чириков достигли берегов Аляски, а пятью годами позже, в день пророка Илии, на борту судна "Св. Петр" в бухте Ситка служили первую православную литургию в Америке. Через несколько лет, в 1768 г., большая группа греков прибыла во Флориду и основала колонию Новая Смирна, но предприятие окончилось катастрофой (2).

Но хотя сама по себе православная диаспора возникла не сейчас, только в XX в. она достигла таких масштабов, что сделала православное присутствие заметным фактором религиозной жизни неправославных стран. Даже и сегодня вследствие национальной и юрисдикционной раздробленности ее влияние далеко не так сильно, как должно быть.

Национальная принадлежность, несомненно, есть дар Божий. Александр Солженицын был прав, когда в своей Нобелевской речи 1970 г. сказал: "Нации - богатство человечества, его коллективные личности; самая малая из них имеет собственные, особые оттенки и воплощает особую грань божественного замысла"'¹. Но, к сожалению, в религиозной жизни диаспоры национальная лояльность, сама по себе законная, возобладала над православной кафоличностыо, а это привело к сугубой раздробленности церковных структур. Вместо единой епархии с единым епископом во главе почти повсюду на Западе возникло множество параллельных местных юрисдикции. В каждом крупном городе соседствуют несколько православных епископов. Каковы бы ни были тому исторические причины, это несомненно противоречит православному пониманию церкви. Вселенский патриарх Димитрий, посетивший США в 1990 г., был прав, назвав этническое разделение американских православных "поистине скандальным". Сегодня многие из нас хотели бы видеть в каждой западной стране одну местную церковь, объединяющую всех православных. Отдельные приходы могли бы, если им угодно, сохранить этнический характер, но все признавали бы одного и того же местного иерарха, а все иерархи одной страны составили бы единый синод. К сожалению, сегодня это не более чем отдаленная надежда. Этнические разделения, как известно, труднопреодолимы.

В добавление к этим этническим разделениям существует также внутренний раскол внутри многих национальных групп, и в духовном отношении это наносит гораздо больший вред православной жизни на Западе, чем этнические разделения. С 1922 г. греческая эмиграция независимо от некоторых местных разногласий более или менее объединяется вокруг Вселенского патриарха. Но православные, бежавшие от коммунизма, почти сразу разделились на две враждующие группы, одна из которых поддерживала отношения с материнской церковью, а другая основала независимую "церковь в изгнании". Несмотря на крушение коммунизма в 1980-х гг., раскол до сих пор не исцелен.

l) Московский патриархат включает те эмигрантские приходы, которые решили поддерживать прямые связи с церковными властями в России (?30000-40000 членов на Западе).

2) Зарубежная русская православная церковь (РПЦЗ), известная также как "Русская православная церковь в изгнании", "Русская православная церковь за границей", "Синодальная церковь", "Карловацкий синод" (ок. 150000 членов). Нынешний глава - митрополит Виталий (избран в 1986).

4) Русская православная греко-кафолическая церковь Америки, известная также как "Американская митрополия". В 1970 г. стала "Православной Церковью в Америке" (ОСА) (общее число членов 1 млн.). Нынешний глава - митрополит Феодосии (избран в 1977).

С начала 1960-х гг. нарастает обособление РПЦЗ, хотя она все еще поддерживает отношения с Сербской церковью. Это обособление в значительной мере объясняется собственным выбором РПЦЗ: ее лидеры воспринимают участие других православных Церквей в экуменическом движении как отступление от истинной веры. Как бы то ни было, остается только сожалеть об изоляции РПЦЗ. Ей удалось с бережностью и любовью сохранить аскетические, монашеские и литургические традиции православной Руси, а западное православие остро нуждается в такой традиционной духовности.

Вначале все русские епископы в изгнании пытались сотрудничать с Карловацким синодом, но с 1926 г. возникли разногласия, которые привели к учреждению третьей и четвертой из упомянутых выше юрисдикций. Возникновение Парижской юрисдикциии связано с именем митрополита Евлогия (1864-1946), русского епископа в Париже, которого патриарх Тихон назначил своим экзархом в Западной Европе. Евлогий порвал с Карловацким синодом в 1926-1927 г.; позднее, в 1930 г., он был отлучен местоблюстителем патриарха Сергием за то, что принял участие в молитвенном служении в лондонском Вестминстерском аббатстве от имени гонимых советских христиан. В 1931 г. Евлогий обратился к Вселенскому патриарху Фотию II, который принял его и его приходы под юрисдикцию Константинополя. Сам Евлогий вернулся под юрисдикцию Москвы в 1945 г., незадолго до смерти, но большая часть его паствы предпочла остаться под Константинополем. Несмотря на затруднения в 1965-1971 гг., Русская архиепископия в Париже до сегодняшнего дня остается в юрисдикции Вселенского престола.

Наконец, есть и четвертая группа: Североамериканская митрополия. После революции русские в Америке находились в несколько ином положении, чем эмигранты из России в других странах. Только здесь, в единственной стране за пределами России существовала до 1917 г. формально учрежденная епархия с постоянно находящимися здесь епископами. Нью-Иоркский митрополит Платон (1866-1934), подобно Евлогию, отделился от Карловацкого синода после 1926 г. Уже в 1924 г. он прервал сношения с Московской патриархией, так что с 1926 г. русские в США составляли de facto автономную группу. В течение 1935-1946 гг. митрополия поддерживала связи с Карловацким синодом, но на соборе в Кливленде большинство делегатов проголосовали за возвращение в юрисдикцию Московского патриархата при условии, что Москва позволит им сохранить "полную автономию, как она существует в настоящее время". В 1970 г. Русская церковь предоставила митрополии не просто автономию, но автокефалию. "Автокефальная Православная церковь в Америке" (OCA) была формально признана церквами Болгарии, Грузии, Польши и Чехословакии, но до сих пор не получила признания со стороны Константинополя и остальных православных церквей. Вселенский патриархат придерживается точки зрения, что лишь он один, с учетом мнения других православных церквей, имеет право учредить автокефальную церковь в Америке. Но несмотря на то, что спор остается нерешенным, ОСА сохраняет всю полноту общения со всеми православными церквами.

Не претендуя на исчерпывающее изложение, попытаемся бегло обозреть положение православия в Западной Европе, Северной Америке и (еще короче) в Австралии. В Западной Европе главным интеллектуальным и Духовным центром православия является Париж. Здесь важную роль места встречи между православными и неправославными сыграл знаменитый Свято-Сергиевский богословский институт (под парижской юрисдикцией русских православных), основанный в 1925 г. В период между мировыми войнами институт обладал особенно блестящим преподавательским составом. Профессорами института были протоиерей Сергий Булгаков (1871-1944), первый ректор, епископ Кассиан (Безобразов, 1892-1965), его преемник, Антон Карташев (1875-1960), Георгий Федотов (1886-1951), Павел Евдокимов (1901-1970). Среди нынешних преподавателей - Константин Андроников, о. Борис Бобринский и французский православный автор Оливье Клеман. Трое бывших преподавателей Свято-Сергиевского института - о. Георгий Флоровский, о. Александр Шмеман (1921-1983) и о. Иоанн Мейендорф (1926-1992) - перебрались в Америку, где сыграли решающую роль в развитии американского православия. Список книг и статей, опубликованных преподавателями института между 1925 и 1947 гг., составляет 92 страницы и включает 70 полнообъемных книг: выдающееся достижение, с которым могут соперничать лишь немногие богословские академии (даже крупные) в любой церкви. Свято-Сергиевский институт известен также своим хором, многое сделавшим для возрождения древнерусского церковного пения. Между войнами институт был почти всецело русским; теперь он привлекает студентов других национальностей, и преподавание ведется основном на французском языке. В настоящее время в институте учатся на дневном отделении более пятидесяти студентов, еще около 400 занимаются на заочных курсах.

До сих пор западное православие дало немного композиторов, сочиняющих церковную музыку, но есть одно примечательное исключение - обращенный в православие британец Джон Тэйвенер. Первоначально он приобрел известность как автор светской музыки, но теперь работает исключительно с религиозными темами, творчески экспериментируя с традиционными восемью гласами византийской гимнографии, а также с древнерусскими распевами, которые он перелагает на вневременной и в то же время современный язык. Суммируя свой подход к собственному творчеству, композитор заметил: "Я бы сказал, что dictum для всего христианского сакрального искусства - то, что апостол Павел выразил в другом контексте: “Уже не я живу, но живет во мне Христос”".

Особую роль для православия в Великобритании играет растущая община монахов и монахинь в Эссексе (Вселенский патриархат), основанная архимандритом Софронием, учеником старца Силуана Афонского. Центральное место здесь отдано Иисусовой молитве. Монастырь активно посещается паломниками, в первую очередь греками-киприотами, которые составляют большинство православных в Британии. Во Франции есть два процветающих женских монастыря: в Нормандии (РПЦЗ) и в Йонне (Вселенский патриархат). Архимандрит Плакид (Дезей, бывший римо-католик) основал две общины - мужскую и женскую - в St. Laurent-en-Royans; обе связаны с афонским монастырем Симона Петра.

В Северной Америке (США и Канаде) проживают более трех миллионов православных. Здесь более сорока епископов и около 2250 приходов, распределенных по не менее чем пятнадцати различным юрисдикциям. Как мы уже видели, русские были первыми православными, прибывшими на американский континент. В 1794 г. церковная миссия была учреждена на Аляске (до 1867 г. входившей в состав Российской империи) группой монахов из русского Валаамского монастыря на Ладожском озере. Один из членов миссии, св. Герман (+ 1836), отшельник с острова Спрус, был особенно любим местным населением. Миссионерская деятельность на Аляске впервые была поставлена на твердую почву св. Иннокентием (Вениаминовым), трудившимся на полуострове с 1824 по 1853 гг., сперва в качестве священника, а затем - епископа. Иннокентий проявлял глубокий и сочувственный интерес к местным обычаям и верованиям, и его сочинения по этим предметам до сих пор являются главным источником современной этнографии. Следуя традиции свв. Кирилла и Мефодия, он вскоре перевел Евангелия и литургию на алеутский язык. Он также пытался организовать подготовку священников из местного населения, открыв семинарию в Ситке в 1845 г. Будучи человеком большой физической силы, неутомимым путешественником, он предпринимал долголетние и чрезвычайно тяжелые миссионерские поездки по самым отдаленным островам. Часто ему приходилось плыть по бурному морю в утлой местной лодчонке, не имея, по его собственным словам, "ни единой доски, чтобы спастись от смерти, - только шкуры".

На протяжении всего XIX в. многие православные иммигранты - греки, славяне, румыны, арабы - начали оседать на восточном побережье Америки и постепенно продвигаться на запад. В 1891 г. и последующие годы множество католиков восточного обряда во главе со св. Алексием Тотом (1854-1909) присоединились к русской православной архиепископии - главным образом потому, что римско-католическая иерархия отказалась предоставить им право сохранить женатых священников. При св. Тихоне, будущем патриархе Московском, который провел в Северной Америке девять лет (1898-1907), русская архиепископия начала принимать все более многонациональный характер, и в 1904 г. сириец Рафаил (Хававени) стал викарным епископом Тихона, чтобы служить православным арабам. Тихон поощрял употребление английского языка во время служб и содействовал публикации английских переводов, в частности, хорошо известной Service Book, подготовленной И.Ф. Хэпгуд.

Вплоть до конца Первой мировой войны русская архиепископия была единственной формой организованного православного присутствия в Северной Америке, и большинство православных приходов, независимо от их этнической принадлежности, обращались к русскому архиепископу и его заместителям за пастырским попечением. Хотя такое положение дел никогда не было формально признано Вселенским патриархатом и церковью Греции, каноническое и организационное единство существовало defacto. Но после 1917 г. наступило время великого смятения. Русские разделились на конфликтующие группы, хотя большинство их осталось в рамках Митрополии (8). В 1922 г. была учреждена отдельная архиепископия греческих православных, и другие национальные группы последовали примеру греков, тоже учреждая собственные епархии. Так сложилась нынешняя множественность "юрисдикции" - ситуация, смущающая как самих американских православных, так и внешних наблюдателей.

Самой многочисленной группой православных в сегодняшней Америке является Греческая архиепископия, насчитывающая около 475 приходов. Раздираемая внутренними противоречиями в 1920-е гг., она была реорганизована и объединена Афинагором - архиепископом в течение 1931-1948 гг., а затем Вселенским патриархом. Архиепископ Иаков, глава архиепископии в 1959-1996 гг., сделал больше, чем кто-либо другой, для того, чтобы православие завоевало известность и уважение среди широкой американской общественности. Следующую по численности группу составляет OCA - бывшая русская, а ныне многонациональная митрополия, где много духовенства из новообращенных и основным литургическим языком является английский. Третья крупнейшая группа - Антиохийская архиепископия (Антиохийский патриархат), под динамичным главенством митрополита Филиппа. В 1986 г. он принял в православие группу бывших протестантов - "Евангелическую православную церковь", возглавляемую Питером Гиллквистом. В Канаде самую многочисленную православную общину составляют украинцы: пробыв много лет в канонической изоляции, они были приняты в 1991 г. во Вселенский патриархат.

Православные в Америке имеют десять богословских школ, из которых самые известные - Свято-Владимирская семинария в Крествуде близ Нью-Йорка (ОСА) и семинария Святого Креста в Бруклайне, Бостон (Греческая архиепископия). Первая публикует St Vladimir's Theological Quarterly, вторая - The Greek Orthodox Theologian Review. Среди современных североамериканских богословов - архиепископ Петр (l'Huillier), о. Фома Хопко (Hopko), о. Джон Брек (Breck) и Джон Эриксон (Erickson) (OCA), о. Иосиф Аллен (Allen) (Антиохийская архиепископия), епископ Максим Питтсбургский (Греческая архиепископия) и о. Стэнли Харакас (Harakas) (семинария Святого Креста). Православное монашество нашло в Америке в целом каменистую почву: если св. Студит был прав, говоря, что "монастыри - это жилье и основание Церкви" (9), то в этом смысле американская православная среда дает основание для некоторого беспокойства. Самая строгая монашеская жизнь - в РПЦЗ, где ведущее положение занимает монастырь Святой Троицы, Джорданвиль, Нью-Йорк (и при нем семинария). OCA имеет давно действующий монастырь св. Тихона в Саус Кэнээн (тоже с семинарией). В Греческой архиепископии были основаны в течение 1990-х гг. более десяти небольших общин, главным образом женских, по инициативе о. Ефрема, бывшего настоятеля монастыря Филотеу (Афон).

Для осуществления такого перехода жизненно важно, чтобы все православные группы могли готовить будущее духовенство из числа православной молодежи, рожденной и выросшей на Западе, а не импортировать "готовых" священников с исторической родины. Еще важнее, чтобы местные языки - английский, французский, немецкий и т. д. - широко применялись в литургической практике. В противном случае молодежь будет отдаляться от церкви, более озабоченной сохранением культуры и языка "прежней родины", чем проповедью христианской веры. К сожалению, православные власти на Западе, стремясь сохранить национальное наследие, обычно не торопятся вводить местные наречия в церковную службу. В Северной Америке английский широко употребляется в OCA, Антиохийской архиепископии и во многих греческих приходах, но в Британии большинство греческих приходов до сих пор вовсе не используют английский язык.

Вторая насущная проблема диаспоры - ее раздробленность на отдельные юрисдикции. Хотя с исторической точки зрения такое положение дел вполне объяснимо, оно наносит огромный (как пастырской деятельности православной церкви среди ее собственных членов на Западе, так и свидетельству западного православия перед внешним миром. С нарастающим отчаянием миряне, и духовенство задают один и тот же вопрос: когда мы тем видимое единство? Когда сможем более действенно свидетельствовать о кафоличности православия? Небольшой шаг вперед был сделан с учреждением епископальных комитетов в большинстве западных стран (за исключением Великобритании. Например, на американском континенте была основана в 1960 г. Постоянная конференция канонических православных епископов в Америке (SCOBA), но до сих пор ей не удалось внести значительный вклад в дело православного единства, как на это изначально надеялись. На местном уровне по всем Соединенным Штатам активно работают православные христианские братства с участием духовенства и мирян, которые пытаются наладить братские отношения и сотрудничество поверх юрисдикционных границ. Сходную деятельность развернуло во Франции Православное братство, а в Британии - Православное содружество св. Иоанна Крестителя. Потенциальный вклад таких низовых организаций может быть очень велик, ибо православное единство на Западе с наибольшей вероятностью будет достигнуто не столько сверху, через решения общеправославных конференций, сколько снизу, через взаимную любовь и святое нетерпение народа Божьего.

Есть еще один аспект западного православия, заслуживающий особого упоминания: существование (пусть ограниченное и пробное) православия западного обряда (аналогичного католичеству восточного обряда, только наоборот). В первом тысячелетии христианской истории, до схизмы между Востоком и Западом, Запад использовал собственные чины литургии, отличные от византийского обряда, но вполне православные. Говоря о "православной литургии", часто имеют в виду не что иное, как византийскую литургию. Но мы не должны говорить так, будто лишь она является православной, ибо древний римская, галльская, кельтская и мозарабская литургии, восходящие к эпохе до раскола, тоже занимают свое место в полноте православия. Православные приходы западного обряда существуют в США, в рамках Антиохийской архиепископии (около 10 тыс. членов), и во Франции, где имеется весьма активная группа, известная под именем Католическо-православной церкви Франции. Ее начало восходит к 1937 г., когда бывший римско-католический священник Луи-Шарль Виннэр (1880-1937), посвященный в епископы в Либеральной католической церкви, был вместе во своими сторонниками принят в Московский патриархат (10). Особым решением местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия им было позволено сохранить западный обряд. Преемник Виннэра; о. Евграф Ковалевский (1905-1970) - рукоположенный в 1964 г. как Иоанн, епископ Сен-Дени, - ввел в практику древне-галльскую литургию с включением некоторых византийских элементов. При нынешнем главе, епископе Жермене, это движение во Франции прекратило общениесо всеми православными церквами, и его будущее проблематично. С 1995 г. существует несколько приходов западного обряда в Британии, в юрисдикции Антиохийского патриархата.

Составляя незначительное меньшинство среди чуждого окружения, православные в диаспоре всегда вынуждены были вести тяжелую борьбу просто за то, чтобы выжить. Но хотя бы некоторые из них понимают, что кроме простого выживания у них есть и более серьезные задачи. Если они действительно верят, что православие является истинной кафолической верой, то они должны не отгораживаться от окружающего неправославного большинства, но считать своим долгом и привилегией разделить собственную православную веру с другими людьми. Разумеется, не случайно Бог попустил православным рассеяться в XX в. по всему Западу. Это рассеяние - вовсе не трагическая случайность, а наш kairos: наша возможность. Но если мы, православные, хотим воспользоваться ей как должно, мы должны понимать и прислушиваться: понимать более глубоко наше православное наследие и прислушиваться с большим смирением к тому, что говорят наши западные современники, как религиозные, так и светские.

2) E. P. Papagopoulos. New Smyrna: An Eighteenth Century Greek Odyssey (Gainesville, 1966).

3) Leopold Labedz. Solzhenitsyn: A Documentary Record (2 ed., Harmondsworth 1974), p. 314.

5) См.: Andrew Tregubov, The Light of Christ: Iconography of Gregory Kroug (New York, 1990).

9) Little Catechesis 114: ed.J. Cozza-Luzi, Nova Patrum Bibliotheca 9 (Rome 1888), p. 266.